— Честь? — Голос его сорвался на крик. — Вы смеете говорить мне о чести, в то время как сами пытались втереться ко мне в доверие под чужим именем и лгали на каждом шагу!
— Я в последний раз повторяю свое предложение.
— Предложение? — задохнулся Муромский. — Какое еще предложение? Вы проиграли. Вы — жалкий неудачник, у меня под началом полным-полно людей, которые по моему приказу превратят вас в фарш. Вы слышите? В фарш! — На губах его выступила пена. — Вас обоих изрежут так мелко, что кусочки и на наживку для рыб не сгодятся!
Глаза Муромского выкатывались из орбит: Адам в очередной раз подумал, что этот человек безумен. Глухо хлопнула дверь, и на пороге возник лейтенант Наумов.
— Ваше превосходительство… — Лейтенант задыхался от быстрого бега. — Битва на Альме проиграна. В город прибывают раненые…
Потрясенный Адам следил, как все признаки душевного расстройства исчезли, словно по волшебству. Генерал подробно расспросил Наумова и отдал разумные распоряжения. А затем снова обернулся к Адаму.
В своих покоях Жюли задержалась ровно настолько, чтобы извлечь из чемодана крохотный, отделанный перламутром пистолет, купленный Адамом в Венеции. Дала знак Яношу следовать за ней и опрометью выбежала из комнаты.
Отыскать библиотеку труда не составило: никто не остановил чужаков по пути, никто не обратил на них внимания. Они уже дошли до конца коридора, когда заветная дверь с грохотом распахнулась. Жюли прижалась к стене, веля Яношу сделать то же. Однако при виде молодого лейтенанта Наумова Жюли решила рискнуть.
— Умоляю, расскажите мне, что происходит! — Легкая рука легла на плечо военного. — Эти гадкие мужчины ничего мне не говорят! — Юная княжна очаровательно надула губки.
— Мы проиграли битву. В городе полным-полно раненых. — Наумов затравленно оглянулся. — Везде царит хаос. Простите, сударыня, но я очень занят… — Лейтенант высвободился и поспешил прочь.
Жюли снова прижалась к стене. Если ситуация такова, тогда у них, возможно, есть шанс — если, конечно, они живыми выберутся из особняка. Ум лихорадочно заработал. Пожалуй, в суматохе им удастся покинуть город. А если союзные войска и впрямь неподалеку, можно рассчитывать на помощь…
Дав Яношу знак держаться позади, юная княжна осторожно повернула ручку и чуть приоткрыла тяжелую дверь.
— Сначала я прикажу доставить сюда эту вашу лжежену. С ней я тоже не прочь побеседовать. Здесь или… в подвалах.
— Нет! Вы не тронете ее. Я не допущу этого!
— Вы надеетесь запугать меня вашим игрушечным кинжалом? Да у вас духу не хватит им воспользоваться!
Кинжал! Голова у Жюли закружилась. Надо войти. Надо помешать Адаму совершить убийство. Не потому, что Борис Муромский приходится ей дядей. Не потому, что он заслуживает пощады. Но если Адам убьет, руки любимого окажутся запятнанными кровью… хладнокровно пролитой кровью! И поступок этот всегда будет стоять между ними.
Демонический смех Муромского вывел Жюли из задумчивости. Кровь застыла у нее в жилах.
— Янош! — шепнула она. — Стой здесь и никого не пускай.
Она засунула руку в карман и нащупала пистолет. Затем набрала в грудь побольше воздуху — и толкнула дверь…
Адам ждал этого мгновения много лет, а теперь, когда желанный миг настал, решимость подвела его. Он стоял на расстоянии вытянутой руки от Муромского и не мог нанести удар, как если бы кто-то удерживал его руку.
— Не делайте этого, — убеждал Адам. — Женщина тут ни при чем. — По спине его градом катился пот. — Не нужно! — В голосе Адама звучало неподдельное отчаяние: Муромский потянулся к звонку. — Лучше сразитесь со мной, черт подери!
— С вами? — прорычал он, резко дергая за шнурок. — Нет, месье. Сначала я побеседую с вашей потаскушкой и выясню, что происходит…
— Что за неучтивость — столь грубо отзываться о присутствующих, генерал!
Мужчины обернулись на голос. Муромский потер руки.
— Добро пожаловать!
— Жюли, черт возьми, уходи! — Адам ощущал на губах металлический привкус ужаса. — Сейчас сюда сбегутся его люди.
— В доме хаос. Если кто и явится, Янош караулит на пороге.
Обернувшись к Муромскому, Адам увидел, что в лице его снова отразилось безумие. Раскосые глаза остановились на молодой женщине! Крепче стиснув кинжал, Адам сделал шаг, загородив собою Жюли. Но княжна успела отвести его руку и метнулась вперед.
