Бедный спасенный Тарзан чуть не ввинтился в землю от смущения. Сложно было выдержать напор утешений, который, как только отряд прибыл, на него обрушился. И убежать было как-то неудобно…
Федор и Маргаритка переглянулись. Тут же открылась корзинка со сластями…
Ну вот не хотели девчонки и тетеньки ничего покупать, они ведь в данный момент занимались спортом. Зачем лишние калории?.. Но практически никто из них не удержался – почти всё скупили они у Маргаритки. Часть сладостей даже пришлось Тарзану и Федьке съесть – их активно угощали. Удачно подсуетилась и бабка – торговка минеральной водой и лимонадом, которая совершенно случайно забрела на дорогу и быстро сделала себе неожиданно хорошую выручку.
А затем Тарзан и Федька вдвоем уселись на крупного Федькиного жеребца. И впереди всей цепочки восхищенных участников необычного маршрута рванули по дороге. Маргаритка стояла и смотрела им вслед – красиво это выглядело, что и говорить. Развевались на ветру Тарзановы длинные волосы, Федька, сидящий впереди, смотрелся очень даже симпатичным парнем.
Свернув на тропинку, братья послали своего коня в галоп. Минут на пять, не больше – Маргаритка хорошо знала, что на большее время остальных лошадей, привыкших возить отдыхающих шагом, утруждать не будут. Но отряд курортников о том, что веселая скорость ненадолго, не догадывался, а потому с упоением мчался вслед за братьями-предводителями.
Очередной летний день угасал. Торговля заканчивалась. Небо над морем стало уже красно-золотым. Многие отдыхающие свернули свои подстилки, сложили зонтики и сдули матрасы. Люди тянулись неспешной вереницей со всех сторон пляжа к дороге. Пляж потихоньку пустел. Там оставались только те, кому уезжать было никуда не надо, – так называемые «дикари». То есть любители особого рода экстремального отдыха: приехав незнамо из каких далеких городов – на роскошных внедорожниках, просто хороших машинах и веселых разбитых драндулетках, они ставили палатки на берегу. И так жили.
Вернее, машины и палатки стояли чуть в отдалении – там не было такого хорошего мелко-галечного пляжа, каким являлся Длинный (за что его так ценили), только большие плоские камни. Так что чаще всего «палаточники» уходили от своих мест жительства и валялись на Длинном пляже. Но торговцы никогда не забывали о их лагере – эти туристы хорошо все покупали и даже договаривались на разные «спецзаказы». Поэтому, сбивая ноги на каменистой тропе, что вела к ним, продавцы пива, сладостей и радостей исправно таскались к палаточному городку со своими товарами. И Маргаритка в том числе.
Девочка наблюдала за жизнедеятельностью «дикарей» и думала – а смогла бы она вот так вот по утрам выползать из палатки, готовить еду на кострах и каких-то странных агрегатах – от керогазов до установок, напоминающих мини-электростанции? Мыться, поливая друг друга водой из больших пластиковых бутылок, завывать по вечерам песни под гитару, слоняться по окрестностям? Романтика, наверно…
– Маргаритка, привет! – раздался голос от одной из таких палаток.
Девочка обернулась. Игорек!
– Привет, Игорек!
Это был паренек ее возраста, который сам, да, сам! подошел к ней несколько дней назад и предложил познакомиться. Оказывается, он уже давно ее заметил среди постоянно курсирующих по пляжу и палаточному лагерю торговцев. Маргаритке очень это польстило – что именно ее, а не других девчонок, выбрал мальчишка-москвич. Гулька Мухаметдинова – дочка главных кукурузников ей ужасно завидовала и тоже строила москвичу глазки. Но безуспешно, потому что – кто не успел, тот опоздал. Так что теперь Маргаритка и Игорек иногда – не сказать, что дружили, на работе особо не подружишь, а так, болтали о том, о сем.
Игорьку было остро нечего делать, он скучал, а родители, как заведенные, продолжали активно отдыхать. Вот и сейчас они стояли возле своего огромного серебристого «Лендровера», смеялись и разговаривали с такими же, как и они, обгорелыми и кое-как одетыми дяденькой и тетенькой.
А Игорек томился. Поэтому он очень обрадовался Маргаритке, отскочил от своей палатки и подбежал к ней.
