Зайдя в дежурное помещение спасотряда, Сноу кивнул головой сержанту Муру, которого, конечно же, он не мог узнать по внешности, потому что виделись они всего один раз, будучи в скафандрах, но на груди у спасателя была нашивка с именем и фамилией. В помещении находились еще два члена отряда, которые встали со стульев, завидев Сноу и Хэлвуда. На столе, стоящем посередине комнаты, лежал скафандр со шлемом.
— Сержант, — обратился к Муру Ричард. — Я попрошу вас помочь провести следственный эксперимент. Закрепите на каком-нибудь прочном вертикальном штыре шлем скафандра.
Сержант и оба спасателя быстро справились с задачей и вопросительно посмотрели на Ричарда.
— А теперь, сержант, дайте-ка мне альпеншток-ледоруб из набора выживания скафандра.
Мур молча отстегнул от пояса «обезглавленного» скафандра миниатюрный альпеншток, который представлял собой небольшую мотыжку с короткой ручкой и с закругленным клыком-клювом с одной стороны и заостренным молоточком — с другой. Клюв был складным, он удобно опускался вдоль ручки, и после этого альпеншток легко укладывался в поясную кобуру.
Сноу повертел его в руках и протянул Барту:
— Капитан, попробуйте им разбить стекло забрала.
Хэлвуд взял приспособление, зачем-то сложил и снова распрямил молибденовый искривленный клюв и взвесил альпеншток в руке. Затем он подошел к шесту, на котором спасатели закрепили шлем и, широко размахнувшись, обрушил ледоруб на шлем.
Клюв соскользнул с округлого стекла, и Барт еле устоял на ногах. Тогда он расставил пошире ноги, приноровился и снова нанес удар. И снова клюв соскользнул с забрала. Капитан обернулся и посмотрел на Сноу.
— А если другим концом? — предложил тот.
Барт развернул ледоруб в ладони, несколько раз примерился и ударил изо всех сил. Раздался легкий хруст, стекло забрала покрылось сетью трещин, а самый кончик заостренного молотка утонул в небольшой дыре.
— Не может быть! — поразился Мур, подошел к шлему, вытащил ледоруб и сунул палец в дыру.
— Однако факт, — сам будучи не меньше удивлен, промолвил Сноу.
— Альпеншток-ледоруб по земным меркам весит около двух килограммов, но инерционная масса что на Земле, что на Луне, что в открытом космосе одинакова. Более того, если здесь, в помещении, давление снаружи и внутри шлема уравновешено, то в безвоздушном пространстве стекло напряжено. Ведь снаружи давления вовсе нет… — будто про себя меланхолично констатировал один из спасателей.
— Совершенно верно, — с уважением посмотрел на спасателя Сноу. — А вам, сержант, настоятельно рекомендую написать рапорт о недостаточной прочности стекол скафандров.
Мур, по-прежнему с удивлением разглядывавший разбитый шлем, ответил:
— Надеюсь только, господин Сноу, что народ не будет взапуски размахивать альпенштоками, выбираясь на поверхность.
— И тем не менее, сержант Мур. Если не напишете вы, то напишу я в своем отчете о расследовании. Спасибо за помощь. Идемте, капитан.
С этими словами Ричард вышел в коридор и посмотрел на часы: четверть десятого. До встречи с Пелтоненом оставалось полчаса.
Из дежурки вышел Барт и закрыл за собой металлическую дверь:
— К финну?
— Идемте, капитан, заодно узнаем, где сейчас Фу Тинпен. Он ведь тоже в «Сателлите» остановился, а сегодняшнее заседание симпозиума завершилось три часа назад.
Офицеры подошли к стойке администратора, и Барт обратился к миловидной шатенке:
— Натали, здравствуй. Скажи-ка нам с господином Сноу, в каком номере проживает доктор Фу Тинпен?
— Добрый вечер, капитан Хэлвуд, здравствуйте, господин Сноу. Фу Тинпен проживает в номере двенадцать. — Натали несколько заученно улыбнулась.
— А сейчас он у себя? — поинтересовался Сноу.
— Он как прилетел, так и не выходил из номера.
— Как не выходил? — рявкнули офицеры одновременно.
— Он заболел, к нему врач три раза в день ходит, — испуганно ответила девушка. — Да вот он опять к нему направляется.
Барт и Ричард обернулись и увидели приближающегося высокого доктора в белом комбинезоне с красным крестом на левой стороне груди. Хэлвуд сделал шаг вперед:
