Однажды, проснувшись среди ночного мрака, Лукия, как всегда, остановила свой взор на зеленом свете лампадки. Маленький огонек едва заметно покачивался, трепетал, выхватывая из темноты черты лица богородицы. Внезапно девочка вздрогнула от неожиданности. Она ясно увидела, как дева Мария прищурила глаз, повела бровью и вдруг подмигнула. Сердце Лукии замерло, она с головой укрылась одеялом. Но непреодолимое любопытство побороло страх, и девочка вновь взглянула на образ. Сомнений не было: божья матерь весело подмаргивала Лукии одним глазом, как большой своей приятельнице.
Постепенно начало светать, темнота рассеялась, а веселая богородица все моргала и моргала...
Лукия тихонько поднялась с постели и подошла к образу. Страх и любопытство боролись в груди ребенка. Девочка никогда не видела, чтобы нарисованные глаза могли моргать. Приглядевшись, Лукия увидела под глазом богородицы большого черного таракана. Он шевелил длинными усищами, и от этого казалось, что богородица непрерывно весело подмаргивает левым глазом.
Девочка прогнала таракана, разочарованная, легла обратно в кровать.
Лукия не знала, что воспитанницы нашли за образом весьма удобное и укромное местечко, куда всегда прятали краюшки хлеба, недогрызанные, обсосанные кусочки сахара. По этой причине за образом развелись несметные полчища тараканов, которые расползались отсюда по всему приюту. По ночам тараканы пиршествовали, пили лампадное масло, длиннющими усищами так старательно щекотали под носом богородицы, что не было бы ничего удивительного, если бы вдруг она чихнула на весь приют.
Как-то утром, проснувшись, воспитанницы были крайне удивлены, увидев, что лампадка погасла. Матушка Раиса перекрестилась и изрекла:
— Погаснет чья-то жизнь...
Девочки со страхом подумали: «Дай бог, чтобы не моя. Пускай лучше помрет матушка Раиса».
Воспитательница встала на скамеечку и начала старательно обследовать, отчего погасла лампадка. То ли фитилек плохой, то ли надо масла подлить.
Казалось, все было в порядке. Но опустив в масло два пальца, матушка вытащила оттуда за усы огромного черного таракана. Он был мокрый, и с него каплями стекало масло. Свалившись в лампадку, таракан погасил святой огонь, зажженный от свечки, с которой матушка Раиса ходила к плащанице.
Но это было еще не все. Воспитательница нечаянно задела икону, из-за которой неожиданно повалили несметные полчища потревоженных тараканов. В одно мгновение они налетели черной тучей на богородицу, разбежались во все стороны и быстро поползли по рукам, по подолу матушки Раисы. Она испуганно ахнула, закачалась и, не удержавшись, упала со скамеечки. Лампадка перевернулась, и масло пролилось на голову матушки. С черного платка оно потекло вниз, залило ей лицо...
Воспитанницы задыхались от душившего их смеха, но не смели даже фыркнуть, чтобы не вызвать свирепого гнева матушки.
Надолго запомнили девочки это веселое приключение. А матушка Раиса стала с тех пор злейшим врагом тараканов. Почти ежедневно ее видели с кружкой. Она старательно заливала все щели кипятком, приговаривая:
— Аминь, аминь глаголю вам...
С годами мать перестала сниться Лукии. По ночам девочка лишь видела, как в тумане раскачивается какое-то серое, невыразительное пятно. Изредка открывались на мгновение чьи-то родные глаза и где-то совсем близко как будто звучал родной голос. Но серое пятно расплывалось, застилая образ матери тяжелым пологом.
В приюте жили двадцать девочек разного возраста. Самая маленькая среди них — Лукия. Это было частное благотворительное заведение графини Скаржинской, на ее средства содержались девочки-сиротки, воспитательница матушка Раиса и кухарка.
Не было в приюте ни прачек, ни уборщиц, ни портних. Сами девочки (старшей из них было лишь четырнадцать лет) стирали и мыли полы, обшивали всех воспитанниц и саму матушку Раису.
Работы всегда было более чем достаточно, но тяжелее всякой работы — посты. Собравшись вечером в спальне, девочки с замиранием сердца спрашивали друг друга, нет ли завтра какого-нибудь поста. Когда выявлялось, что день «скоромный», радости не было границ. Значит, завтра на обед будет борщ и каша, а может быть, даже с молоком.
