— И на этом мы заканчиваем лекцию по психологии мужчин, составленную по нашей просьбе одной известной среди пожилых джентльменов маникюршей, которая, однако, предпочитает называть себя частным детективом, — голосом дик-, тора сказал Грейди.
— А что такого? — воскликнула Мейси. — Папаша Шмидт всегда просил меня сделать ему маникюр. Вот я и подумала, что нужно попробовать тот же фокус и с мистером Пиверсом.
Грейди посмотрел на свою секретаршу с уважением, граничащим с богобоязненным трепетом, и сказал:
— Не постыжусь признаться лишний раз, Мейси, что порой ты меня по-настоящему пугаешь.
— Мужчины мне это постоянно говорят, мой сладкий, — сказала Мейси, приглаживая прическу. — Так или иначе, я обнаружила потайной кабинет, напичканный шпионским оборудованием, раньше тебя. И раздобыла вот это богатство. — Она раскрыла сумочку и высыпала из нее на кровать кассеты. — А ты думал, я смазливая дурочка?
Сгорая от нетерпения, Грейди наклонился над кроватью и стал читать надписи на ярлыках:
— Мьюриел. Митци. Артур, Арчи-младший. Баннинг. Опять Артур и Юниор. Что бы это значило? Интересно!
Он вставил одну из кассет в магнитофон, стоявший на столе. Мейси самодовольно ухмыльнулась:
— Я попрошу служанку подать нам кофе, пока ты будешь прослушивать кассету. А текст наберу на компьютере позже и представлю тебе распечатку. Или она тебе не потребуется? Может быть, все же начать собирать чемоданы? Может быть, тебе хочется побыстрее покинуть этот дом навсегда, оставив Энни на растерзание этим психам? Какие будут указания, босс? ,
— Довольно, Мейси! Успокойся, мы остаемся! Но учти, тебе не поздоровится, если ты проболтаешься о том, что услышала утром… Никакой пленки не было, ясно?
— А что я слышала? — сделала невинное лицо Мейси. — Какая такая пленка? Не было никакой пленки!
— Молодец! — похвалил ее Грейди и нажал на кнопку воспроизведения.
Спустя час, вернув Мейси в спальню Арчи докрашивать ему ногти, а заодно собирать информацию и охранять его, Грейди позвонил Джефферсону Баннингу и условился с ним о партии в гольф.
Баннинг явился на поле в желтых спортивных штанах и черной майке, цветущий и самоуверенный, как всякий провинциальный чемпион. После трех пройденных лунок Грейди смекнул, что его партнер бессовестно мошенничает, но сделал вид, что не замечает этого. Вскоре Баннинг лидировал с большим преимуществом. Он обладал мощным ударом, но начинал жульничать всякий раз, когда мяч пролетал мимо ровной лужайки. Проанализировав его манеру игры и стандартные ухищрения, Грейди улучил подходящий момент и предложил ему сыграть по-крупному.
— Разве пять долларов за каждую пройденную лунку — маленькая ставка? — удивился адвокат.
— Нормальная, — ответил Грейди. — Но мне думается, что я играл бы значительно лучше, если бы подняли ставку до пятисот долларов.
— Пятьсот — за каждую лунку? — переспросил Баннинг, вскинув брови. — О’кей, как вам будет угодно. Только ведь это заведомый убыток для вас. А я не отнимаю конфетки у детей.
— Это еще не все условия нашей игры, — с загадочным видом сказал Грейди. — Вам интересно узнать, что вы мне будете должны, если проиграете?
— Я — проиграю? Вы шутите! Это исключено! — Баннинг расхохотался. — Впрочем, рассказывайте!
— Вы предоставите мне всю имеющуюся у вас информацию о компаниях, принадлежащих сыновьям Арчи Что с вами, адвокат? Почему вы перестали улыбаться? Вас что-то смущает?
— Это конфиденциальная информация, — нахмурившись, ответил Баннинг.
— Неужели? Но только не для Арчи. Вам известно, что — он повсюду вмонтировал микрофоны и видеокамеры? В его доме даже пукнуть тайно нельзя, старый негодяй тотчас же узнает об этом.
Грейди взглянул на свой мяч, занял удобную стойку и легко послал его в лунку. Баннингу удалось попасть в свою лунку с расстояния десяти шагов лишь за три попытки. Но и это было большим достижением, учитывая, что у него дрожали руки, а на широких новых желтых штанах появилось подозрительное мокрое пятно.
— Нам надо поговорить! — сказал Грейди Энни, найдя ее на застекленной веранде, где она читала книгу.
Энни неохотно подняла голову, окинула его презрительным взглядом и резко ответила:
