Итан уклончиво кивнул. Он знал много сверходаренных. Анормальные поднимали планку во всех областях, но особенно значимыми были их достижения в науке и технологиях. Да, случались дни, когда он на стенку лез при мысли о том, что, несмотря на все свои степени из Колумбийского университета и Йеля, есть люди, уровня которых он никогда не сможет достичь. Это было все равно что играть в уличный баскетбол с «Лейкерс»[12], – каким бы искусным ты ни был, на этой площадке всегда находился кто-нибудь, кто мог вмазать мячом тебе в лицо.
И что теперь делать тебе? Перестать играть? Нет уж, спасибо.
– Каждое поколение считает, что мир катится в ад. – Итан отхлебнул пива. – Холодная война, Вьетнам, распространение ядерного оружия – да что угодно. Надвигающийся апокалипсис – это наше естественное состояние.
– Да, но отсутствие молока в магазине? Это не Америка.
– Ничего, все восстановится. По радио сказали, что продукты начнет распределять Национальная гвардия.
– Для пятисот тысяч человек? – Джек покачал головой. – Позвольте спросить у вас кое-что. Вы ведь изучаете эволюцию?
– Вроде того. Я занимаюсь эпигенетикой. Изучаю, как взаимодействуют внешний мир и наша ДНК.
– Думаю, что вы сильно упростили, – с улыбкой сказал Джек, – но принимаю это в таком виде. Я бы вот что хотел узнать: были когда-либо прежде похожие времена? Ну, когда вдруг появилась совершенно новая группа?
– Конечно. Агрессивные виды, когда организмы перемещаются в новую экосистему. Азиатский карп, полосатые мидии, голландская болезнь вязов.
– Вот об этом я и думал. Эти случаи были довольно катастрофичными, так? Понимаете, я ведь не мракобес какой. Я ничего не имею против сверходаренных. Перемены – вот что меня пугает. Мир – он такой хрупкий. Как нам жить с такими переменами?
Этот вопрос часто задавали в последнее время, обсуждали его на все лады за обедами, в новостных программах и на информационных форумах. Когда сверходаренные были только обнаружены, обычные люди относились к ним с единственным чувством – любопытством. В конечном счете один процент населения – это диковинка. И только когда этот один процент достиг зрелого возраста, мир стал постепенно осознавать, что ему грозят серьезные перемены.
Проблема состояла в том, что от этого осознания до ненависти к анормальным обычного человека отделял крохотный шаг.
– Я вас понял, дружище. Но люди – не карпы. Мы должны найти какой-то выход, – сказал Итан.
– Конечно. Вы правы. – Джек поднялся с кресла. – По крайней мере, я уверен, все как-нибудь образуется. Посмотрим, что там у нас с молоком.
Итан последовал за ним по подвалу вдоль стеллажей в четыре ряда, уставленных ящиками с консервами, аккумуляторами, одеялами. Джек снял с полки упаковку в двадцать четыре банки топленого молока.
– Ну вот.
– Двух баночек хватит, – заверил Итан.
– Берите всё. Нет проблем.
– Могу я хотя бы заплатить за них?
– Не говорите глупостей.
Итан хотел возразить, но подумал о Вайолет и пустом супермаркете и сказал:
– Спасибо, Джек. Я возмещу.
– Ерунда. – Сосед пристально посмотрел на него. – Итан, это может показаться странным, но у вас есть защита?
– Упаковка презервативов на ночном столике.
Джек улыбнулся, но только из вежливости.
– Не уверен, что понял ваш вопрос, – сказал Итан.
– Идите-ка сюда.
Джек подошел к металлическому шкафу, начал возиться с цифровым замком.
– Пока Национальная гвардия не разберется с этим, – заявил он, – я бы чувствовал себя спокойнее, если бы у вас была какая-нибудь такая штука.
Оружейный шкаф был обустроен аккуратно: ружья и дробовики стояли запертыми в державках, на крючках висело с полдюжины пистолетов.
– Я, вообще-то, не любитель оружия, – признался Итан.
Джек, проигнорировав его, вытащил револьвер:
– Вот, тридцать восьмого калибра. Самое простое оружие в мире. Нужно только нажимать на спусковой крючок.
Маслянистая поверхность металла сверкала в свете ламп.
– Все в порядке, дружище, – натужно улыбнулся Итан и взял молоко. – Правда, этого хватит.
– Берите. На всякий случай. Положите на полку в кладовке и забудьте о нем.
Итан хотел пошутить, но у Джека было серьезное выражение лица.
