Но однажды, когда мама сготовила блюдо из всех овощей, которые нашлись на рынке, стряслась беда. Она описывала это блюдо в таких восхищенных выражениях, что у него нечаянно вырвалось: "О, исчезни!.."
Он хотел, чтоб исчезли овощи, но было уже поздно. Единственным напоминанием о матери осталась кастрюля, которая стояла на газовой плите и кипела ключом. Он быстро опрокинул ее в раковину, чтобы не расплакаться.
Несколько часов он был безутешен, потому что всегда любил свою маму и ее неизменную заботу. Но он быстро утешился, подумав, что таков мир, такова участь детей - расставаться с родителями. И, кроме того, он думал с утешением, что избавил ее от долгого ухода за больным, а также - от тяжелой борьбы не на жизнь, а на смерть.
К этому времени болезнь папы обострилась настолько, что он был не в силах воспринять эту потерю в должной мере. Это также утешило Хенрика, который с ужасом предвидел реакцию своего папы. Таким образом, хотя потеря была слишком велика для обоих, они пережили и это.
Утешением для них было то, что Хенрик с блеском сдал экзамен на аттестат зрелости. Но теперь уже он был очень смышленый мальчик. И, кроме того, знал все благодаря своим основательным занятиям с энциклопедией Салмонсена.
По окончании экзамена позволил он себе в последний раз небольшую шутку. Он сделал так, что в середине своей большой речи инспектор исчез, как раз при словах: "...незаменимых людей нет!"
Теперь весь мир был открыт для Хенрика.
Он был убежден, что имеет призвание; он избран высшими силами для того, чтобы свершить нечто для человечества. Поскольку же он, кроме того, благодаря изучению энциклопедии Салмонсена, знал все обо всем, очень скоро ему стало ясно, что он должен быть политиком.
Он вступил в партию и очень скоро поднялся до самой се вершины. Он был терпелив и старателен и использовал свои сверхъестественные способности только в том случае, если не было иного выхода. Мало-помалу он сделал карьеру. Он был избран в фолькетинг, стал членом финансовой комиссии, председателем парламентской фракции и министром по делам церкви. Затем он - министр по делам транспорта, министр социальных дел, министр финансов и, наконец, премьер-министр. Хенрик долго колебался, прежде чем сделать этот серьезный шаг, потому что очень любил старого премьер-министра, который был ему отцом и другом, но, как он сам себе сказал: "Дело идет не о личных чувствах, а о благе страны!" И вот однажды, после обеда постучал он в дверь старого премьер-министра и услышал, как тот со слезами в голосе сказал: "Хенрик Петерсен! Мне очень приятно будет поболтать с тобой!"
И вот он достиг вершины своей карьеры. Частная жизнь его была в наилучшем порядке. У него была жена, которую он любил много лет, и еще одна, которую он тоже ценил, и, наконец, еще одна, которая была очень хороша собой. У него были сыновья, и он очень заботился о своей большой семье.
В народе он был очень популярен, потому что был таким типичным датским премьер-министром с круглой головой и большими красными ушами. Кроме того, он был приветлив и кивал всем и целовал маленьких девочек, которые прорывались через заграждения и преподносили ему цветы. Кроме того, он всегда заботился о том, чтобы не оставалось никого, кто мог бы угрожать безопасности страны.
Таким образом, все шло прекрасно.
Но вот постарел он и стал нетерпеливей. И хотя его правление было популярно, потому что дало так много молниеносных повышений по службе, все же начались затруднения с поиском квалифицированных людей. Даже художники, которых он осыпал щедрыми подарками, были недовольны; нет, не старые, которые неизменно выступали во фраках с белыми лентами и при всех своих орденах, нет, молодые, новые, которые, по-видимому, вылезали из земли, как грибы, несмотря на то, что большинство из них довольно скоро исчезали.
Все больше и больше должен он был сам заботиться обо всем. Начались протесты, демонстрации тех, кто жаловался на бремя невыносимого труда, как будто он не был одним из тех, кто трудился больше других! Даже распорядители похорон начали роптать. Становилось все хуже и хуже, секретари премьер-министра приходили и уходили, все чиновники были постепенно заменены, но это не помогло. У жены начались мигрени, сыновья запутались в некрасивых делах, все беды валились на него. Казалось, весь мир был в беспорядке.
