— Я знаю, кто это, — ответил повелитель и зашагал к воротам замка. Там в непринужденной позе, опираясь на посох с рукояткой в форме змеиной головы, стоял чародей.
— Добрый день, — бодро произнес он. — Готов отправиться в путь?
И Айадар Атани покинул детей и свое царство и отправился служить колдуну Виксе. Мне неизвестно — ведь ее об этом никто никогда не спрашивал, даже сыновья, — что сказали в тот день друг другу Айадар Атани и его жена. Авагир Атани, который в свои двенадцать лет уже совсем вырос, как это бывает с детьми-оборотнями, принял по наследству власть в замке Атани. Как и отец, он прослыл правителем суровым, но справедливым.
Йон Атани женился на внучке Рудольфа ди Мако и уехал жить в ее родной город.
Иоанна Атани осталась в Драконьей Крепости. Шло время, и, поскольку Айадар Атани не вернулся, ее сестры, брат и даже сыновья уговаривали ее снова выйти замуж. Всем им Иоанна отвечала, что не надо говорить такие глупости; она жена Серебряного Дракона. Муж ее жив и может вернуться в любой момент; что он подумает, обнаружив, что его постель согревает другой мужчина? Она стала главной советницей сына и в этом качестве разъезжала верхом по всей Стране Драконов. Иоанна посещала и другие области Иппы: Дерренхолд и Мирринхолд, Рагнар и даже далекую Воиану, где ее всегда тепло принимали Алые Ястребы, особенно одна из сестер. В Серренхолд Иоанна ездить не желала.
Но она всегда возвращалась в Драконью Крепость.
Что же до Айадара Атани, то он прошел с колдуном всю Риоку; нес тому сумки, выпекал овсяные лепешки, готовил воду, в которой чародей купался, отскребал грязь с его сапог. Сапоги Виксы были часто заляпаны грязью, потому что путешествовали они много, в разные края, а колдун предпочитал везде добираться пешком, а не верхом. С утра, когда Айадар Атани приносил чародею завтрак, Викса говорил: «Сегодня мы идем в Ротсу», — или в Руджио, или в Ровену. «Там требуется применить магию». Колдун никогда не говорил, откуда ему это известно. И они отправлялись в Випурри, в Ротсу или в Талвелу, в Сорвино, Руджио или в Ровену.
Иногда задачи, которые ему приходилось решать, были прямо связаны с магией; например, когда требовалось снять проклятие. Часто нужно было помогать там, где произошли природные бедствия. Скажем, река вот-вот выйдет из берегов, и ее надо укротить. На дом или амбар сошел оползень. Некоторые из прибегавших за помощью были знатны и богаты. Другие — нет. Для Виксы это не имело значения. Он мог поколдовать над краеугольным камнем, и стена, которую на нем возводили, выходила прямой и ровной; он мог произнести заклинание над полем, и посеянное отлично всходило, независимо от того, сколько выпадало дождя.
Наиболее искусен он был в том, что касалось воды. Некоторые маги брали часть своей силы от какой-либо стихии: ветра, воды, огня или камня. Викса мог уговорить родник появиться из-под земли там, где сто лет царила засуха. Он мог сделать стоячую воду приятной на вкус. Знал названия каждой реки, протока, ручейка и водопада в Исшоу.
В первые годы своего рабства Айадар Атани часто думал о сыновьях, особенно об Авагире, и об Иоанне, но прошло время, и он перестал тревожиться о них. А потом, много лет спустя, он уже и не думал о них так часто — лишь изредка вспоминал. Он даже имена их забыл. Да и от собственного имени он успел отказаться. «Айадар — слишком величественное имя для слуги, — заметил колдун. — Тебе нужно сменить имя».
И вот высокий светловолосый мужчина стал называться Тенью. Он нес за колдуном котомку и готовил ему еду. И почти никогда не разговаривал.
— Почему он так молчалив? — спрашивали чародея женщины, ведь они более дерзки и любопытны, чем мужчины.
Иногда колдун отвечал: «Нет на то особых причин. Такой у него характер». А иногда он рассказывал длинную причудливую историю, полную заклинаний, драконов и чародеев; в этой повести о доблести героем был Тень; но произошедшее изменило и сломало его. Тень слушал и думал, правда ли то, что рассказывает чародей. Может, и правда. Это объяснило бы, отчего у него такие беспорядочные и смутные воспоминания о прошлом.
