Заглянув в бочонок, он обнаружил, что за час сделал больше половины работы. Может, он ещё успеет позаниматься домашкой со своей группой, вместо того, чтобы делать задание с утра в постели, пока все спят. Хотя завтра суббота, и, возможно, его одноклассники пораньше закончили с уроками ради того, чтобы поиграть в плюй-камни, волшебные шахматы или просто посидеть и всласть поболтать.
***
Было самое начало десятого, когда он покончил с отработкой, выстроив банки с тараканьей пудрой в идеальную линию и насухо вытерев стол. Выходя, Гарри прикрыл дверь, раздумывая, не должен ли он запереть её, или это произойдёт само по себе, и решил просто оставить всё как есть. Ведь Снейп не упоминал ничего такого в своей записке.
Он возвращался в гостиную Слизерина разветвлёнными коридорами, в которых нетрудно было потеряться – гораздо проще, чем в других частях замка. Заколдованные факелы давали не так много света, как хотелось бы здесь, в подземельях; их мерцающее, неровное пламя создавало причудливые тени в самых неожиданных местах, из-за чего было легко пропустить нужный поворот.
Гарри бывал здесь и раньше, но сейчас его занимали мысли о событиях последних дней, и он не отдавал себе отчёта, куда идёт. Опомнился он лишь тогда, когда забрёл в глухое ответвление коридора, и до него дошло, что он промахнул нужный перекрёсток, который остался… где-то там.
Развернувшись, чтобы пойти обратно, он столкнулся лицом к лицу... к полупрозрачному лицу… Кровавого Барона.
Серебристая кровь покрывала руки и одежду призрака, и его лицо, отражавшее отблески того серебра, выражало глубокую скорбь. Рана на груди сочилась никогда не иссякающим ручейком крови, капли которой исчезали, не успев достигнуть камней под его ногами. Цепи обвивали тело призрака и продолжали дребезжать, предвещая недоброе, даже когда он завис прямо перед Гарри.
– Гарри Поттер, – нараспев проговорило приведение.
За последнюю неделю Гарри попадалось немало призраков, но Кровавого Барона он не видел с самого пира. Он чувствовал на себе внимательный взгляд привидения в течение всего вечера, но ему и без того хватало поводов для волнения, поэтому он почти забыл о странном поведении Барона.
– Да, сэр?
Рот призрака скривился, но это было мало похоже на улыбку.
– Я никак не ожидал, что мой факультет приютит самого Гарри Поттера.
– Ага, мне здесь чертовски уютно! – хмыкнул Гарри.
К его изумлению, Кровавый Барон закинул голову назад и звучно захохотал, отчего у Гарри пронзительно зазвенело в голове.
– Ох, мистер Поттер, благодарю вас, – сказал призрак, отсмеявшись. – Давно мне не было так весело.
– Э-э, всегда рад помочь.
Подозревая, что это не совсем вежливо, Гарри всё же пытался разглядеть сквозь тело Барона коридор.
– Не подскажете, как отсюда выбраться? Похоже, я попал не туда, куда нужно.
– Я бы тоже так сказал.
Гарри был совершенно уверен, что Барон имеет в виду не только сегодняшний вечер, но ему не хотелось вступать в философские дискуссии с приведением, так что он проигнорировал намёк и заметил:
– Мне бы хотелось вернуться в гостиную, чтобы позаниматься с группой…
– Разумеется, – ответил Барон и воззрился на Гарри. Глаза призрака напоминали тёмные провалы, в которых таится и дышит смертельная угроза, поджидающая доверчивую жертву.
Гарри с ног до головы пробрало холодом; он вздрогнул и стал пятиться от призрака, пока не почувствовал спиной стену.
– Чего вы хотите?
– Того, чего мы все хотим, мистер Поттер, – тёмные прорехи глаз сузились, сдерживая скрывающуюся в них опасность. – Покоя.
И с этими словами призрак проплыл прямо сквозь Гарри, отчего тот покрылся гусиной кожей. Силы внезапно покинули его; всё тело ныло, будто он побывал в драке. Но прежде, чем он успел обернуться и потребовать объяснений, Кровавый Барон исчез в стене.
Гарри привалился к каменной кладке, чтобы перевести дыхание. Цепляясь за гладкие влажные камни, он буквально заставлял себя идти, шаг за шагом продвигаясь вперёд, подальше от этого тупика. Казалось, он проплутал по коридорам целую вечность, прежде чем вернулся в знакомую часть подземелий. Когда Гарри наконец добрался до гостиной, он более-менее пришёл в себя – если не считать хрипы и резь в груди при дыхании. Он направился к столу, где каждый вечер сидела его группа… но там никого не было.
