– Я очень рада, что у тебя все в порядке, – прибавила она напоследок.
Бека прошла в противоположную сторону коридора к двери своего класса. Она быстро скользнула на свое место и бросила рюкзак на пол.
«Может быть, мне это только кажется? Или все действительно на меня смотрят? Неужели Хани рассказала всем в классе про мой нервный срыв?»
Бека повернулась лицом к Хани, сидевшей с ней за одной партой.
Шок, настоящий шок! Короткие темно-рыжие волосы Хани – точная копия ее стрижки!
«На ней моя голубая блузка, – с досадой подумала Бека. – А на воротничке – брошь с попугаем».
На коленях у Хани лежала открытая книга. Она захлопнула ее и широко улыбнулась Беке.
– Как ты себя чувствуешь, Бека, ты такая бледная…
– Не слишком хорошо, – сказала Бека, нахмурившись.
– Я же тебе говорила, что тебе следовало остаться дома, – ворчала Хани. – Я бы принесла тебе уроки. Я бы позаботилась обо всем для тебя. Обо всем!
«Что мне с ней делать?» – в отчаянии думала Бека.
Этот вопрос становился навязчивой идеей, бесконечно повторяющимся рефреном.
«Что мне делать?»
– Что мне делать, Триш? – спросила Бека. Вопрос прозвучал как мольба.
Триш вздрогнула и застегнула молнию своей куртки до самого подбородка. Она засунула руки в карманы и ускорила свой шаг, чтобы поспевать за Бекой. Ее сапоги утопали в снегу.
Был обеденный перерыв, но Беке не хотелось даже думать о еде. Вволю излив свою душу Триш, она попросила подругу прогуляться с ней на школьном дворе.
День выдался холодным и пасмурным, тяжелые тучи нависли над городом. Воздух был влажным, снег собирался пойти с минуты на минуту.
– Тебе нельзя долго находиться на улице, – сказала Триш.
– Мне нужно было выйти! – ответила Бека. – Мне становится плохо при одной мысли о том, что я должна сидеть в столовой под пристальным взглядом Хани и пытаться проглотить бутерброд.
Девушки направились по тропинке, ведущей к школьному стадиону. На футбольном поле было тихо и пустынно. Одни из ворот были перевернуты сильным порывом ветра несколько дней назад.
– Хани разрушает мою жизнь! – простонала Бека. – Что мне делать?
– Может, нам ее убить? – предложила Триш.
Бека остановилась и удивленно посмотрела на подругу. Триш засмеялась.
– О, Триш, – Бека покачала головой. – Хани доставила мне столько неприятностей. Я-то поверила, что ты действительно можешь мне помочь, а у тебя на уме одни шутки!
– Да, это была шутка, – сказала Триш, поправляя рыжие кудряшки, выбившиеся из-под зеленой вязаной шапочки. – Ты действительно не в лучшей форме, Бека.
Подруги сделали круг по стадиону. Позади них простирался Шейдисайдский парк. По-зимнему голые, без листвы, деревья дрожали на ветру. Девушки свернули в сторону от парка, чтобы ветер дул им в спину, и медленно направились к школьной автостоянке.
– Зря я послушала тебя и ушла из столовой, – ворчала Триш. – Теперь я умираю от голода!
– Не очень-то ты мне помогла решить проблему с Хани, – не осталась в долгу Бека.
– Мне холодно, – Триш пропустила замечание мимо ушей. – От холодного ветра у меня совсем закоченели руки.
Вдруг Триш остановилась, увидев нечто необычное, и указала рукой на стоянку. Бека посмотрела туда и обомлела.
Там была Хани.
Она медленно шла между двумя рядами машин. Она была с парнем. Он обнимал ее за плечи. Они остановились и поцеловались.
– Глазам своим не верю! – прошептала Бека, стараясь спрятаться за спину Триш,
– Не могу разглядеть его лицо, – сказала Триш. – Они слишком далеко от нас.
Прячась за металлическую решетку футбольного поля, девушки подобрались ближе к школьной автостоянке.
– Надо же, это Эрик! – объявила Триш.
– Какой Эрик? Мой Эрик? – переспросила Бека.
– Да, – кивнула Триш.
Бека изо всех сил вцепилась в металлические прутья решетки.
– Но ты же рассталась с ним, – сказала Триш. – Я думаю, она имеет полное право…
– Триш, посмотри на нее! – гневно воскликнула Бека. – У нее моя стрижка. Длинная куртка в точности, как у меня. На ней голубая блузка, которую она взяла домой постирать, но так и не вернула. И моя брошь-попугай, эмалевая брошь, которую подарил мне Билл! И она стоит здесь, на автостоянке и целует моего парня!
