Очередь в магазине была порядочная. Стояли больше женщины, а мальчишек в тот вечер было двое — Щербатый и Антоша, внук Федотыча, квартировавшего в Матвейках.
Женя узнал, кто последний, и скромно встал у двери с авоськой и зажатыми в кулак деньгами.
Щербатый с Антошей уже подходили к продавцу. Вдруг Щербатый, петляя между бочками, пробрался к Жене и тихо спросил:
— Чего взять? Давай возьму…
Женя понял сразу:
— Полбуханки чёрного, полбуханки белого, — так же тихо ответил он. — И песку полкило. Нет, лучше сахару, а чёрного буханку! Вот три рубля…
Через десять минут всё было в порядке. Щербатый и Антоша со своими покупками, а Женя с тяжёлой авоськой уже шагали от магазина.
— На рыбалку с нами завтра пойдёшь? — не тратя лишних слов, сказал Щербатый.
Женя для солидности подумал:
— Когда?
— С утра пораньше.
— Удочка-то у тебя есть? — спросил Антоша.
— Нету.
— Удочку самому срезать пустяк. — Щербатый ловко плюнул сквозь щербину. — Крючки в сельпо были, кончились. Ладно, мы тебе свою дадим. Ты только червей свежих нарой.
— Червей? — удивился Женя. — Зачем?
— А на что ловить будешь? У вас на пустыре за конюшнями, куда навоз свозят, черви мировые есть. Пальчики оближешь. — Щербатый снова плюнул. — Значит, завтра, чуть свет.
— Где плотину строить будут. Знаешь? — предупредил баском Антоша.
— Знаю, — приврал Женя (о плотине он и не слышал).
Больше говорить не стали, и так ясно. Разошлись у перекрёстка. Щербатый с Антошей пошли к своим домам, Женя к заводу. Принеся хлеб и сахар, он сказал отцу, все еще читавшему газеты:
— Пап, можно я завтра утром на речку пойду, рыбу удить? Меня товарищи из деревни пригласили.
— Ого, уж и друзей-товарищей завёл? Молодцом! — похвалил отец. — А Ирина лузгинская что ж, с глаз долой — из сердца вон? — пошутил он.
— Ну, папа… — Женя сердито свёл брови.
— Шучу, шучу. Как же они тебя пригласили? Письменно? Или с курьером?
— Ну, папа же… — повторил недовольно Женя.
— Ладно, не буду. Иди, конечно! Значит, ушицы поедим? Только купаться не смей, рано. Даёшь слово?
— Даю. Я, пап, чёрного целую буханку всё-таки купил. Они же так корки любят! Понимаешь? — Про сахар вместо песку Женя решил пока умолчать.
Сергей Сергеевич ответил не сразу, соображая, кто именно любит корки.
— Что уж с тобой поделаешь… — вздохнул он, снова берясь за газеты. — Тётю Фросю попроси из остатков сухарей насушить. (Тётя Фрося была жена одного из конюхов, которую Евгения Андреевна, уезжая, сговорила убирать и готовить Коротковым.) Сухари они, пожалуй, не меньше сахара любят… И ложись спать пораньше.
— Пап, а ты меня разбудишь? Мне чуть свет велели!..
— Вряд ли, сынок. Намаялся за день, сплю как убитый. Ты не бойся — окно не закрывай, тебя петух Ильи Ильича разбудит.
Женя лёг в постель почти сразу.
Он очень волновался. Не приходилось ходить ещё на рыбалку ни разу. В городе где же? А когда жили «на этой тухлой даче», как её обозвал Лёня, в крошечном пруду от купающихся дачников рыбе и места не хватило бы…
Очень смущали Женю черви. Как их рыть? Сколько? И не проспать бы…
Разбудил его действительно петух — заорал под самым ухом. Молодец, выручил! Женя вскочил как встрёпанный — окна чуть розовели. На табуретке у кровати стояла кружка молока, хлеб — отец позаботился.
Женя поел наспех, перелез через подоконник и побежал к конюшням.
Утро только разгоралось. Весь завод спал. Точно и не было в молчаливых конюшнях коней, маток с жеребятами, псов-сторожей — всё было тихо.
Одни воробьи, множество воробьев с отчаянным писком возились в левадах, у конюшен…
Вот и пустырь, за которым должна быть эта самая навозная куча. Кучи не оказалось, но следы её остались. Воробьёв здесь было ещё больше. Черви, черви, чем же вас копать? Женя нашёл щепку поострее, стал рыть землю. Воробьи вспархивали, садились рядом. Земля была влажная, чёрная. Женя рыл щепкой, комья давил пальцами. Ура, появились черви! Потревоженные, они извивались, выскальзывали из пальцев. Куда же их складывать? Эх, банку не взял! Женя выкопал в стороне ямку, стал класть в неё. Но черви тут же уходили прямо в землю. Он пришёл в отчаяние — солнце вылезало из-за реки, ребята, наверно, ждут! Пересилив отвращение, стал пихать червей вместе с землёй в карман. Скорее, скорее! Зажав карман, помчался к воротам и по лугу вниз к реке.
