Я ни слова в ответ, лишь кивнул в знак согласия.
– Правительство решило развивать новое направление, которого раньше у нас в стране не было. Это электронные приборы для военной промышленности, в основном для авиации, изготовленные на основе нанотехнологий. Конечно, у такой аппаратуры двойное применение, но решено начать именно с военных целей. Скорее всего, это связано с вероятной возможностью изготовления нашей продукции на экспорт.
Я продолжал молчать, не понимая, к чему он клонит.
– На это выделены большие бюджетные деньги. И знаешь, где проблема?
Мы обменялись вопросительными взглядами.
– Их некому использовать. Уже два года, как известно об этой программе, хотя решение правительства было обнародовано только месяц назад. Когда до меня дошла информация об этом намерении руководства страны, я сразу же создал при своей компании специальный отдел, где работают десять кандидатов и докторов наук. Они проверили все существующие научные программы на данную тему в академии наук, в университетах и на частном рынке и пришли к очень печальному выводу: нам нечего предложить правительству, а значит, мы ничего не сможем получить. Печально, очень уж жирные бюджеты выделяются… Но кто не рискует, тот, как известно, вкуса шампанского не знает.
Босс помолчал, затем поднялся из своего «президентского» кресла и достал из бара два тяжелых хрустальных стакана. Плеснув в них по хорошей порции виски, он протянул один мне. Отпив глоток, он задумчиво посмотрел не меня и продолжил:
– Твоя задача – найти для моей компании несколько патентов по нанотехнологиям для применения в электронике и купить их. Когда патенты будут в наших руках, я выбью бюджет. Возьми у секретарши телефон профессора Головина. Он предупрежден. Он будет твоим научным консультантом.
Он снова глотнул виски.
– В твоих рекомендациях сказано, что ты надежен и тебе можно доверять. Это единственная причина, почему я с тобой разговариваю. Все приобретения патентов абсолютно секретны, может понадобиться выдать их за собственные изобретения. Но это мы решим потом, когда будем знать, о чем разговор. Я говорю понятно?
Он пристально посмотрел на меня; по-моему, в литературе такой взгляд обычно называют буравящим.
– Да уж, куда понятней. – Я решил отвечать медленно, в тон «биг боссу». – Есть какие-нибудь наметки, или начинать с нуля?
– Поговори с Головиным. Он точно знает, что где есть. Наметки на то, что нам нужно, есть во Франции и в Израиле. Решения будешь принимать вместе с ним. И никакой самодеятельности! Все очень серьезно. Если задуманное удастся – станешь богатым человеком. Не удастся – в Москве работать не сможешь. Да и вообще в России. Не дам. В лучшем случае будешь коровник сторожить где-нибудь в деревне.
С этими словами он повернулся ко мне спиной, давая понять, что разговор окончен.
Я встал, одним глотком допил виски (ведь в моем личном деле указано, что я – любитель этого дела), попрощался и вышел в приемную, позвонив прямо от секретаря профессору Головину. Тот ждал моего звонка, и я сразу же отправился к нему в офис, благо он находился на соседнем этаже.
Профессор мне очень понравился. Лет сорока пяти, с импозантной серебристой сединой, в очках с тонкой золотой оправой, он выглядел типичным западным ученым. Бледная кожа, печальный взгляд в сочетании с неожиданно горящими глазами выдавали в нем настоящего фаната своего дела.
Кабинет его метров примерно в двадцать выглядел не богатым, но функциональным – кроме необходимой мебели и ортгтехники, оставалось место и для журнального столика. Без лишних церемоний представившись друг другу, мы заговорили о деле.
Профессор дал мне прочесть подготовленный для нашего общего начальника доклад, где были представлены материалы о научных разработках в области нанотехнологий в России. Ничего особенного там не было. Вернее, там не было вообще ничего. Все сделанное на данный момент намного отставало от западных достижений. И неудивительно – никто эти работы не финансировал, и энтузиасты за счет текущих расходов что смогли, то и произвели. В России действительно искать было нечего. Затем мы вместе с Головиным просмотрели материалы о западных компаниях, занимавшихся данной проблемой. Наиболее близко к нашей теме работали французы, израильтяне и шведы. Оказывается, шведское правительство тоже вкладывало деньги в развитие нанотехнологий.
