— Ну уж нет! — сказал он с раздражением. — Только не говори, пожалуйста, что тебя узнает экономка. Она присматривает за домом только с тех пор, как Адам уехал жить в Праядо-Лобо. Вряд ли ты с ней встречалась.
Сара пожала плечами.
— Неужели вы никогда не видели Диану? — пыталась возразить она. — Ведь она так знаменита!
— Сожалею, но последние пятнадцать лет я жил в Южной Америке. — (На — верное, поэтому он такой смуглый.) — Как я уже говорил, я всегда был паршивой овцой в нашей семье. Старик Адам, то есть наш отец, никогда не хотел, чтобы я жил с ним. Я напоминал ему о грехах молодости.
Сара вздохнула.
— Ясно. — Она помолчала. — А почему Адам уехал жить в… куда вы сказали?..
— Прая-до-Лобо. Не делай вид, будто не знаешь. Ему там по наследству досталась вилла.
— По наследству? От кого?
Он прищурил глаза.
— Ну ладно. Если ты так хочешь, я тебе подыграю. Разумеется, от дяди нашего отца Тио Жоржа. Разве ты не знала, что бабушка Адама была португалка?
— Нет. — (Так вот чем объясняется смуглый цвет его лица.) — Я говорю вам, я знаю только то, что мне говорила Диана.
— Ну кто же еще? — Он насмешливо передернул плечами. — Да, наша бабушка родом из Коимбры. Есть такой город в Португалии.
— А вот про Коимбру я знаю, — парировала Сара язвительно. — Меня, представьте, кое-чему учили.
— Приятно слышать. — Он усмехнулся. — Итак, Жорж де лос Сантос был брат нашей бабушки. А его жена Изабелла теперь старшая в семье.
— Понятно, — кивнула Сара.
— Дело в том, что я намного больше общался с родственниками с этой стороны, чем Адам. — Он задумчиво прищурил глаза и смотрел не мигая в сгущающуюся темноту. — Ты, наверное, знаешь, что в Бразилии говорят на португальском языке. Я там работаю в горнодобывающей корпорации «Лос Сантос».
— Горнодобывающей? — вдруг заинтересовалась Сара. — Что именно добывающей?
— Алмазы… промышленные алмазы, — добавил он спокойно. — Трегоуэры всегда занимались горным делом. Ты, наверное, знаешь об оловянных рудниках?
— Знаю.
— Знаешь. Когда мне исполнилось восемнадцать, меня отправили учиться в университет в Коимбру. Отец почему-то решил, что будет лучше, если ошибка его молодости будет пребывать за пределами Англии. В любом случае он оказал мне услугу. Старая Изабелла любит меня. Она говорит, я напоминаю ей покойного мужа. Это она послала меня в Бразилию.
— Понятно.
— Понятно? Неужели? — Он скривил губы. — А Адам никогда обо мне не говорил?
— Я же говорю вам…
— Знаю-знаю. — Он остановил ее взглядом. — Хорошо, расскажи мне о…
Саре Форчун. Чем она занимается? Работает? Или она тоже актриса?
— Почему «или»? Это такая же работа, — возразила Сара, не подумав, и от досады опустила глаза на руки. — Я… я работаю в издательстве… «Линкольн пресс». Я… я редактор.
— Неужели? — Он положил себе кусок ветчины. — Редактор. Как интересно!
— Да, интересно, — запальчиво воскликнула Сара. — Я люблю свою работу.
— Это заметно, — съязвил он, и она опять умолкла. — Почему ты ничего не ешь? — добавил он, а Сара по-прежнему упрямо смотрела вниз, на свои руки. — Зачем морить себя голодом?
Сара подняла глаза.
— Зачем вы просили Диану приехать? Каким образом надеялись заставить ее?
Майкл Трегоуэр внимательно посмотрел на нее, потом отрезал кусок пиццы и положил ей на тарелку.
— Ешь, — сказал он. — Пока я сам не решил уморить тебя голодом.
Сара положила на стол у тарелки сжатые кулаки.
— Почему вы мне не отвечаете? Я что, не имею права знать?
Несколько минут он молча ел, потом опять взглянул на нее.
— А ты думала, что записку прислал Адам? Тебе даже было безразлично, что он умер.
— Я не знала об этом! — вырвалось у Сары, и Майкл Трегоуэр презрительно улыбнулся.
— Вот видишь, — сказал он. — Если поиграть подольше, жертва всегда сама себя выдаст.
— Вы просто не хотите меня выслушать!
— Не хочу.
— Я… я имею в виду себя, Сару Форчун. Я не знала, что Адам умер.
— Сара Форчун и не могла это знать.
— Почему же? Ведь Диана моя подруга. Если бы она знала, она бы мне сказала.
— И что Адам болен, ты тоже, конечно, не знала, тяжело болен, так болен, что написал тебе письмо, где умолял приехать повидаться с ним!
