— И у вас нет людей ее прочесать?
— Как я уже говорил, это не пропавшая девушка, а труп педофила. Если Грейсон все хорошо спланировал — а похоже, так и есть, — он мог выкопать яму еще до того, как убил Мерсера. Тогда…
Уэнди отвела взгляд и покачала головой.
— В чем дело?
— Провел как дурочку. Грейсон хотел переманить меня на свою сторону. Не смог, стал следить, а я вывела его прямо на Мерсера.
— Вы не виноваты.
— Не важно. Не люблю, когда меня используют.
Уокер промолчал.
— Дрянная вышла развязка, — промолвила Уэнди.
— А кто-то сказал бы: такая, как надо.
— С чего бы?
— Педофил избегает закона, но не правосудия. Прямо библейская история.
— Неправильно это.
— Что именно?
Она не стала отвечать, а про себя подумала: «Все неправильно». Вдруг Дженна не ошибалась? Вдруг дело с самого начала дурно пахло? Вдруг с самого начала стоило доверять своей женской интуиции, шестому, черт бы его побрал, чувству…
Внезапно Уэнди показалось, что с ее помощью убили невинного человека.
— Найдите тело. Кем бы Мерсер ни был, он того заслуживает.
— Постараюсь. Только поймите: это расследование всегда останется на втором плане.
К несчастью, Уокер ошибся.
О страшной находке Уэнди узнала только на следующий день, когда ту пустили главной новостью по всем каналам. Попс и Чарли отсыпались, а Уэнди, у которой из головы не шли слова Дженны о Принстоне, решила начать собственное расследование — подумала, что пора как следует прояснить прошлое Дэна Мерсера. И лучше всего начать с Фила Тернбола, его университетского соседа по комнате.
В то самое время, когда она входила в «Старбакс» в Инглвуде, штат Нью-Джерси, двое полицейских — Уокер, шериф округа Сассекс, и его новобранец-помощник Том Стэнтон — находились от нее в двадцати пяти милях, в Ньюарке, и обыскивали двести четвертый номер «Роскошных люксовых апартаментов Фредди». Совершенный клоповник. Уокеру подумалось, что этот Фредди — большой шутник: настолько в мотельчике не пахло ни роскошью, ни люксом, ни апартаментами.
Уокер постарался и выяснил передвижения Дэна Мерсера в последние две недели жизни. Подсказок нашел немного — по мобильному тот звонил лишь троим: адвокату Флэру Хикори, бывшей жене Дженне Уилер и накануне журналистке Уэнди Тайнс. Флэр не спрашивал, где живет его клиент, — хотел знать как можно меньше, Дженна тоже оставалась в неведении, ну а Уэнди — та до вчерашнего дня связи с ним вообще не поддерживала.
Тем не менее проследить оказалось несложно. Да, Мерсер скрывался, но, судя по словам адвоката и экс супруги, не от полиции, а от угрожавших ему чрезмерно бдительных горожан — видеть хищника в своем районе не хотел никто. Поэтому он переезжал из отеля в отель, расплачиваясь наличными, снятыми в ближайшем банкомате, а покинуть штат не мог — ждал суда.
Шестнадцать дней назад Мерсер остановился в «Отеле-6» в Уайлдвуде, потом трое суток провел в «Корт майнор инн» в Форт-Ли, затем в «Фэйр мотель» в Рэмзи, а до вчерашнего дня жил в номере 204 «Роскошных люксовых апартаментах Фредди» в центре Ньюарка.
Окно выходило на приют, который называли «Прибежище» (как в песне «Последнее прибежище»), где Дэн работал.
— Интересно, что мы тут найдем, — сказал Уокер. Стэнтон кивнул, и шериф продолжил: — Хочу тебя спросить…
— Ага.
— Никто больше со мной не пошел. Все решили: нет подонка — и слава Богу.
— А я вызвался.
— Да.
— И вам интересно почему.
— Да.
Стэнтон закрыл верхний ящик комода, выдвинул следующий и сказал:
— Может, я молодой еще, может, потом мне станет все равно. Но суд оправдал парня. Точка. Не нравится — меняй закон. Мы охраняем порядок и должны быть беспристрастными. Если ограничение скорости пятьдесят пять миль в час — штрафуй за пятьдесят шесть. Думаешь: «А ладно, не шестьдесят же пять» — переписывай закон на шестьдесят пять. Точно так же наоборот: судья по всем правилам освободила Мерсера. Не нравится — меняй закон. Не поворачивай, как удобнее, а официально меняй.
— Действительно молодой еще, — улыбнулся Уокер.
Стэнтон, продолжая перебирать одежду, пожал плечами:
— Дело не только в этом.
— Я уж понял. Давай рассказывай.
— У меня есть старший брат. Пит. Отличный парень, потрясающий спортсмен. Два года после учебы был тайт-эндом
