– Я это знаю, Спок. Но правдоподобно это или нет, Джексон умер от холода. Он был буквально стоячим мертвецом, когда материализовался в Транспортной камере.
– Он чуть не заговорил, – сказал Кирк.
– Он был мертв, я сказал! – рявкнул Мак-Кой.
– Но кто-то говорил. – Кирк медленно покачал головой. – Похоже, на этой планете гораздо больше того, что засекли наши сенсоры. Со Скотти и Зулу, временно брошенными там, внизу…
Его прервал сигнал интеркома на столе Мак-Коя. Он стукнул по переключателю.
– Кирк слушает.
Ухура с тревогой в голосе сказала:
– Сэр, мы потеряли след мистера Скотти и мистера Зулу. Сенсоры не регистрируют никаких признаков жизни на поверхности планеты. Это последний доклад мистера Фаррела.
– Это усложняет дело, – Кирк помолчал. – Благодарю, лейтенант. Передайте мистеру Фаррелу, чтобы он продолжал сенсорное сканирование. – Он отключил интерком. – Спок, Боунс, собирайтесь, мы отправляемся на поиски.
Они обнаружили туман. Серые клочья плавали вокруг, когда они материализовались в этом сумрачном мире камней, голом, пустынном. Со скалистого холма, где они материализовались, не было видно зелени – только серая равнина тумана, слои которого сдвигались, только чтобы обнажить такой же туман, камни, скалы.
– Страшновато, – сказал Кирк. – В наших данных не говорилось о тумане.
– Действительно, страшновато, – согласился с ним Спок. – Никакой воды, никаких облачных формирований, никаких флюктуаций температуры поверхности. При таких условиях тумана быть не мажет. – Он снял с плеча трикодер и начал считывать показания.
– Не мог же Джексон замерзнуть в таком климате, – сказал Мак-Кой. – И все же это произошло. Кстати, где мы?
Согласно координатам, выходило что это, то самое место, с которого был поднят Джексон, – сказал Спок.
– Показания, мистер Спок?
– Никаких следов… нет, подождите! Вижу сигнал живой формы на 14 градусах, отметка 7… дистанция 136, 16 метра, – он поднял глаза от трикодера. – Многочисленные отметки, капитан!
Изумленный Кирк щелкнул по коммутатору.
– Кирк вызывает "Энтерпрайз".
Статические разряды исказили голос Ухуры до неузнаваемости:
– "Энтерпрайз", капитан.
– Что показывают сенсоры корабля сейчас, лейтенант?
– Все, что мы видим, – физические импульсы от вас, мистера Мак-Коя и мистера Спока, сэр. Внизу нет больше ничего живого.
Разряды почти заглушили ее последние слова.
– Я едва слышу вас, лейтенант, – сказал Кирк. – Вы слышите меня?
Его коммуникатор разразился треском разрядов. Разозлившись, Кирк щелчком выключил его и засовывал в чехол на поясе, когда Мак-Кой сказал:
– Туман становится плотнее. Может, это имеет отношение к помехам. Туман действительно становился плотнее. Он клубился вокруг них так, что они уже еле видели друг друга.
– Должно быть какое-то объяснение расхождению данных, – сказал Кирк.
– Сенсоры корабля показывают нас как единственные живые формы, но трикодер Спока регистрирует многочисленные сигналы. Вы их еще видите, мистер Спок?
– Без изменений, сэр.
– Фазеры к бою, – приказал Кирк.
Затем они все услышали это – тонкий стон. Еле слышный вначале, он становился громче, пока не перешел в тоскливый печальный вопль.
– Наверное, они услышали нас, – прошептал Мак-Кой.
– Спокойно, Боунс.
Мак-Кой схватил Кирка за локоть и показал другой рукой вперед, где клубы тумана стали разгораться зеленым тошнотворным свечением.
Затем клубы сгустились, образовав три туманных лица с едва обозначенными чертами, размытых, испещренных столетиями морщинами. Короткие пушистые седые волосы обрамляли их, и пол был так же неопределим, как и черты. Одно из лиц заговорило:
– Капитан Кирк…
Его протяжный скрип был той же тональности, что и предыдущий вой.
Кирк шагнул вперед.
– Кто вы?
– Уходите… – простонал беззубый рот.
Туман размывал бестелесные лица.
– Ветер должен подняться, – простонало одно из них.
– И туман опускается…
– Смерть здесь…
Разразившись лающим смехом, лица неожиданно распались и растворились в тумане.
Спокойный, неподвижный Спок произнес:
– Наваждение, капитан. – Он опустил трикодер. – Они не содержали ни физической субстанции, ни энергии. Это могло быть что-то вроде проекции.
