— А ты обещал, что... Хотя нет, ты же ничего и никогда мне не обещал! Я просто шла у тебя на поводу. Ты и твой дядя — вы играли со мной, как с куклой! Вот уж точно, яблоко от яблоньки! Во всем сплошная ложь. А я просто наивная дура.
— Я собирался тебе рассказать, — промолвил Сэм, медленно подходя к девушке, очень осторожно, будто боясь спугнуть. — Я был не прав, согласен. Но дядя предпочитал, чтобы никто ничего не знал. Ты тоже никогда не поднимала эту тему. Я надеялся, ты сама захочешь со мной обсудить таинственный подарок, но ты молчала.
Пейдж отвела взгляд, внутренне соглашаясь с Сэмом. Да, могла и сама первой заговорить, но ведь не стала.
— Я боялась, что с этой машиной что-то нечисто.
Сэм улыбнулся, и Пейдж захотелось ему врезать. Она любит его, но это не значит, что она не может на него сердиться.
— Нечисто? Да что может быть нечисто с автофургоном, боже мой!
— Понятия не имею. Отмывание денег, например. Ты же заявил, что доставил конверт по просьбе клиента и ничего о его содержимом не знаешь. Как я могла рассказать, когда клиент тебе эту информацию раскрывать не стал? Тем более, если все это нелегально, чего я опасалась. И еще я боялась, что придется вернуть машину. А она была так нужна приюту, ты не представляешь... Поэтому я просто постаралась выбросить всю эту историю из головы. Сделала — забыла, живу дальше.
— Хорошо, а почему ты сейчас злишься? Потому, что на голову свалился еще и миллион?
— Да, то есть, нет. — Она в растерянности провела рукой по лицу, не заботясь о судьбе макияжа. — Я и его отдам приюту, а деньги на свои нужды заработаю сама. Я всего добиваюсь сама.
— Но никогда не забываешь, откуда ты, верно? — Сэм подошел чуть ближе.
— Вы с дядей Недом следили за мной, да? — Пейдж пристально посмотрела на него. — Вы, наверное, знаете обо мне больше, чем я сама.
— Пейдж, я знаю, что ты — прекрасный человек. И твои добрые поступки — не для показухи. Ты — как мой отец. Я, правда, часто злился на него. И никогда не разделял взгляды дяди Неда на благотворительность. Но я вижу, что ты — по-настоящему хороший человек, который искренне совершает добрые дела.
Пейдж покачала головой:
— Нет, Сэм, ты ошибаешься. Не насчет своего отца, а насчет меня. Я настоящая эгоистка и помогаю приюту потому, что мне это нравится. Я получаю удовольствие.
— Мы еще поспорим об этом, только позже. — Сэм взял ее за руку. — Пойдем в библиотеку, пока дядя Нед занимает гостей. Мне не терпится увидеть твою чудесную ель из пуансеттий.
Пейдж послушно пошла с ним. Ель красовалась у огромного окна, слегка подсвеченная огнями уличных светильников, прятавшихся в сугробах. Это было ее самое любимое детище из всего, что пришлось сделать в Бэлфор-Холле.
— Правда, чудесно получилось?
— Именно так все и было в моем детстве! — Сэм наклонился и поцеловал ее в щеку. — Спасибо, Пейдж. Хочешь, верь, хочешь, нет, но ты на самом деле изменила и мою жизнь, и жизнь дяди Неда. Не думал даже, что так все произойдет. Уверен, дядя скажет, что я, наконец повзрослел. Послушай меня, а потом решай, уйти или остаться. Я люблю тебя, Пейдж. И хочу, чтобы ты была рядом со мной всегда.
Жизнь научила Пейдж различать, когда нужно бороться, а когда лучше смириться с неизбежным. Сейчас неизбежностью был Сэм. Поэтому...
— Ах, Сэм...
— Знаю, для тебя все это, может быть, слишком быстро. Для меня тоже. Но когда я увидел тебя сегодня в холле, окруженную сиянием, первой моей мыслью было: «Господи, я люблю эту женщину!» Затем я представил себе, будто на ступеньках у тебя за спиной сидят наши дети, потому что сегодня им разрешили лечь спать попозже в честь праздника и принимать гостей вместе с их очаровательной мамой и гордым за своих чад отцом. Картинка была такая яркая и отчетливая, что я даже не сразу сообразил — это всего лишь плод воображения. Но ведь все это может стать реальностью. Если ты простишь меня...
Пейдж приложила руку к его губам, заставляя замолчать:
— Слишком много слов, Сэм. Давай перейдем к делу. Поцелуй меня...
