— Такая красивая девушка, и грустит. Нехорошо. Может, составить тебе компанию?! Повеселимся, — ко мне подошел здоровенный детина, косая сажень в плече, изрядно выпивший. Скорее всего, кто-то из местных. Я уже открыла было рот, чтобы указать парню направление, в котором ему следует немедленно уйти, но не успела.
— У этой прекрасной девушки уже есть не менее прекрасная компания. А третий, как известно, лишний. И нам совершенно ни к чему, — Ириен встал между мной и мужиком и обнял меня за плечи.
— Чего? Так она ж наемница! — не понял мужик.
— И что? — теперь не понял белобрысый.
— Так по што она вам? Вон же, девок полно. Вы же явно из богатых, эта-то вам зачем?
Бровь Ириена взметнулась вверх, а у меня на руках удлинились ногти.
— Как ты и сказал, девок тут полно, так что и иди к ним. А эта девушка моя! Я ее нанял! И пока она не выполнит свое задание, проводить все свое время и все вечера она будет исключительно со мной! — последние слова он буквально прорычал. — ВОН! — Мужика как ветром сдуло.
А я стояла в полной растерянности. На меня как будто ушат воды вылили. Меня начала бить мелкая дрожь. От ярости. Я резко скинула с себя руку Ириена, посмотрела ему в глаза со всей злобой и, не думая, залепила ему пощечину. Звон стоял на всю корчму. Все наши за столом замерли.
Глаза Ириена наполнялись злобой, он не сводил с меня взгляд, но мне было уже все равно.
— Я не твоя! Ты меня нанял, да, но не купил! Какое право ты имеешь так говорить обо мне! Я тебе не какая-то… подавальщица… И я в праве сама распоряжаться своими вечерами и решать с кем их проводить! — зло выкрикнула ему в лицо.
Ириен молча выслушал, развернулся, сел за стол и уже оттуда прорычал.
— Саттар, мой верный, надежный, молчаливый друг! Моя… наемница… сегодня устала. Не составишь ли ты мне компанию вместо нее?! — это была не просьба, это был приказ. Сат кивнул. Ириен продолжал: Я сегодня что-то мало уделил внимания столь юным и красивым девушкам, и, видимо, настал час возместить эту потерю. Девушки, несите все, что у вас есть, и покрепче.
На меня он не смотрел совсем, только гадко улыбался подавальщицам, а в тоне слышалась плохо скрываемая злость. Только вот я ни в чем не виновата, чтоб так на меня злиться. Это он извиняться должен.
Видя такую картину, ко мне снова подошел тот мужик, но рядом встал Мих, и мужик быстренько слинял, не став повторять своих ошибок.
— Гвен… — Мих мялся, не решаясь что-то сказать, — ты… это… Ну…, - я вопросительно на него посмотрела. Парень глубоко вдохнул и на одном дыхании выпалил: Что у вас с господином?
— ЧЕГО?!
— Ну, сама понимаешь… Вы все время вместе, Калиму он приказал, чтоб только ты его телохранителем была, спите рядом… — Мих смутился, кашлянул, но закончил, — а вчера вообще ребята видели, как ты к нему в палатку заходила…
— Да как у тебя вообще язык повернулся!? Да мы вообще там… — я запнулась, подумав, что мое «А мы там курицу ели!» прозвучит нелепо и неправдоподобно. Ага, можно с таким же успехом сказать, что книжки читали, — И вообще, ребята твои что, свечку держали?! Вот вроде мужики, а хуже баб сплетни распускаете! — я зарычала. — Да чтоб вас всех! Катитесь вы… к Темному!
Я развернулась и пошла к лестнице, намереваясь подняться в комнату и запереться там. Но вдруг услышала девичий смех и развернулась. У Ириена на коленях сидело сразу две подавальщицы. Он обеими руками поглаживал их выдающиеся части тела, мерзко при этом улыбаясь и шепча им по очереди на ушко всякую слащавую дребедень. Девушки смеялись и закатывали глазки. Мне захотелось сквозь землю провалиться. В груди что-то сжалось. И тут наши взгляды встретились. Его глаза смотрели зло и холодно. Я не выдержала, развернулась, стрелой взлетела по лестнице и заскочила в комнату, громко, на всю корчму хлопнув дверью.
Оказавшись в комнате, я сначала негодовала и бесилась, но постепенно начала успокаиваться. «Да кем он себя возомнил, как можно так говорить?! А с другой стороны, что такого он, в сущности, сказал? Вроде бы все даже вполне прилично. Но вот тон, которым это было сказано. Все его поведение, взгляд… Будто я и правда его собственность. Бесит!» — я ударила со всей силы по стене кулаком. Осталась вмятина. «Ой!». Все-таки ломать мебель я не собиралась, надо держать себя в руках. А главное, я не могла понять, что бесит меня больше, его собственническое отношение на грани с пошлостью или то, что это лишь на время задания… Я схватилась за голову и чуть не завыла. Да когда же пройдет это полнолуние! На всякий случай выглянула в окно. Луна по-прежнему была круглой и низкой. «Еще буквально денек и станет легче. А сейчас надо успокоиться и поспать».
