В этот момент в спальню вошла Анна Петровна Камушкина со скалкой в руках. Вошла она, разумеется, через дверь, но Гиви, который стоял к дверям спиной, когда повернулся и увидел пожилую женщину, подумал, что она появилась через стену, и быстро выхватил пистолет.
– Ни с места, старая перечница! – крикнул он испуганной соседке Ольги Сергеевны. – Со мной ваши штучки больше не пройдут!
– Какие штучки? – удивилась Анна Петровна.
– Учтите, мой пистолет пробьет и стену! – предупредил храбрый лейтенант. – Бросайте дубинку и поднимайте руки вверх!
Камушкина нехотя выполнила приказание и, уже стоя с поднятыми руками, сказала, обращаясь к Ольге Дымовой:
– Если милиционеры от страха теряют последний ум, то дело граждан ужасно плохо!
– Это – Анна Петровна Камушкина, моя соседка, – слабым голосом пояснила Ольга Сергеевна.
– Да?.. – После паузы, с большой неохотой, Гиви Гаидзе разрешил: – Можете опустить руки, гражданка.
А хозяйке дома сообщил, как самую последнюю новость:
– У вас орудует нечистая сила, простые жулики на это не способны.
– Мы твердим вам об этом уже вторые сутки! – вспылила Ольга Сергеевна. – Но вы нам не верите!
– А вы на нашем месте поверили бы? Старший лейтенант Васильцов… – Гиви не договорил и, вспомнив о своем коллеге, схватился за голову: – Господи!.. Где Васильцов?!..
После чего ринулся из спальни на поиски приятеля.
Первым, кого он встретил в коридоре, был лейтенант милиции с очень знакомой ему физиономией.
– Привет, Гиви! – Лейтенант хотел заключить Гаидзе в объятья, но тот ловко увернулся от дружеских рук и только отрывисто спросил:
– Где Васильцов?
– Да вот он! – И лейтенант небрежно махнул рукой в сторону ковыляющего следом за ним Арсения.
И тут, наконец, Гиви вспомнил, где он видел этого милиционера, и понял, кто стоит перед ним.
– Господи! – простонал он. – Мое лицо!..
И почему-то потрогал ладонями свою физиономию, словно желая удостовериться, что она осталась, все-таки, на месте.
– Вас двое… Ну что же, отлично… – Арсений Васильцов снял пистолет с предохранителя.
– Учти, один из нас настоящий! – предупредил его лже-Гаидзе.
– Но это наверняка не ты, – и Васильцов выпустил несколько пуль в болтливого лейтенанта.
– Арсен, что ты наделал…
На губах расстрелянного запузырилась кровь, и он рухнул на пол.
– Неужели я ошибся? – Васильцов неуверенно перевел ствол пистолета с лежащего Гиви Гаидзе на того, который стоял в столбняке.
– Арсенчик, не стреляй, это – я… – пролепетал бедняга, превозмогая приключившийся с ним легкий паралич. – Клянусь богом…
– Повтори… – хрипло, с затаенной надеждой в голосе, попросил Васильцов.
– Клянусь богом…
Арсений облегченно вздохнул и убрал пистолет.
– Идем, Гиви. Нужно вызвать подмогу. Нам одним тут не справиться.
– Ольга Дымова и ее соседка… Они здесь… – проговорил Гаидзе и сделал робкий шаг в сторону спальни.
– Скорее, Гиви. В этом проклятом доме лучше не задерживаться.
Арсений быстро направился в комнату к женщинам, а Гиви медленно поковылял за ним.
Когда они исчезли за дверью спальни, убитый зашевелился и, привстав на локтях, уселся на полу.
– Плохо сработал… Он меня сразу вычислил…
Двойник Гаидзе укоризненно покачал головой и, встав на ноги, вышел из дома через стену.
В сопровождении бравых милиционеров Ольга Дымова и Анна Камушкина выбрались на улицу.
– Куда теперь? – усталым голосом спросила Ольга Сергеевна.
– У вас богатый выбор: можно к гражданке Камушкиной, а можно и к нам в отделение, – любезно ответил Васильцов.
– Разумеется, мы пойдем ко мне, – заявила сердобольная Анна Петровна. – У меня, слава Богу, чертовщина пока не завелась.
– Как хотите. По мне – так наше отделение надежнее. – Арсений обернулся к Гиви: – Подгони машину. Доставим женщин прямо к порогу.
– Сейчас, – и молодой лейтенант исчез в темноте.
Через несколько секунд патрульная машина подкатила к дверям дома Ольги Дымовой. Арсений распахнул дверцу и усадил женщин на заднее сиденье. Захлопнул дверцу и пошел вперед, чтобы занять место рядом с водителем.
Но Гиви Гаидзе вдруг переключил скорость и нажал на газ. Автомобиль взревел и помчался, не разбирая дороги, в сторону кольцевого шоссе. Ольга Сергеевна и Анна Петровна сидели вдавленные в спинки кресел и от страха и неожиданности не могли даже пошевелиться.
