— Яррен — полукровка, — отозвался Игинир. — Он такой же инсей, как и риэн. Более того, он сам по себе.
— Так не бывает! Он маг, и его пламя горит только в определенном очаге. Разве не так?
О магии принцесса имела весьма смутное представление, но королевская дочь не могла быть совсем уж невежественной, и кое-какие знания в ее красивую головку вложили, хотя куда больше она почерпнула из дворцовых сплетен.
— Только не у этого парня. Я хорошо знал его учителя, присягу Яррен никогда не нарушит.
— Вы всё ещё верите в сказки? — фыркнула Летта, твердо решив избавиться от навязанного ей телохранителя.
И ее желание осуществилось слишком быстро.
Огромный купол Тьмы содрогнулся, брызнув во все стороны удушающими клубами мрака, как вулканическим пеплом. Хоботы, пробующие землю королевства на вкус, стали бесчисленными, они вгрызались в почву, оплетали паутиной деревья, выдирали их с корнями.
Фигурку горца, которую и без того уже сложно было разглядеть на таком расстоянии, погребло шквалом Тьмы, как под могильным курганом.
Это была гибель. Окончательная гибель миллионов людей, населявших Гардарунт, гибель отца, сестер, всех близких… И крик, застрявший в груди Виолетты и мешавший дышать, прорвался, наконец:
— Не-е-ет!
— Тихо, тихо, — Игинир плотнее прижал к себе будущую мачеху, чтобы девушка не видела, как навсегда исчезает во мгле ее родина и один из ее телохранителей.
— Пустите! — бессильно дернулась она. Не на такой высоте сопротивляться.
Внезапно позади полыхнуло ярко, словно ударила молния. Игинир оглянулся и резко натянул поводья, снежный дракон заложил вираж, разворачиваясь на левое крыло.
Теперь и Виолетта увидела.
На далеком берегу угасала точка жемчужного пламени.
И, словно отвечая этому угасающему зову, в узкой щели между Тьмой и землей заметались ослепительные вспышки. Белые молнии взвивались, вгрызались в змеиное чрево, оттесняя врага. Донеслись глухие громовые раскаты.
А с обреченной земли королевства медленно, словно разбуженные семена, с ощутимым трудом поднимались ввысь тонкие огненные нити и спицами вонзались в нависшее черное брюхо Тьмы.
— Что это? — хрипло спросила Летта.
— Молитесь за вашего отца, принцесса, — вместо ответа попросил Игинир. — Молитесь за Роберта, мы подождем.
Снежные драконы замерли в воздухе, слабо шевеля крыльями. Никто не мог оторвать взглядов от зрелища далекой битвы. С каждым мигом нарастал гул сражения, огненных нитей и молний становилось всё больше и больше, пока они не сплелись в сплошную сеть, окутанную бело-золотым маревом света.
И вдруг полыхнуло так, что глазам стало больно. Виолетте показалось, словно сквозь промерзшую почву проросло солнце и растеклось по земле сплошным огненно-золотым маревом.
И Тьма дрогнула, отхлынула, приподнялась необъятной тушей, подобрала свисающие бесчисленные щупы.
— Они отступают! — крикнул кто-то из северных магов. — Темные уходят! Такого еще не было! Они уходят!
— И нам пора! — отозвался Игинир. — Вперед!
— Стойте! — спохватилась принцесса, пытаясь повернуться и заглянуть ему в лицо. — Еще ничего на закончилось! А Яррен? Разве вы его не подождете?
— Похвальная забота для будущей императрицы, — процедил наследник. — Не волнуйтесь за вашего телохранителя. Если жив, догонит.
— А если он ранен?
— Я же сказал: если жив, догонит.
— Я не оставляю своих людей! — Летта уже забыла о здравой мысли не связываться с инсеем. — А если его убили? Надо хотя бы похоронить!
— Если он убит, темные его труп уже забрали и приспособили.
— Спустите меня на землю, немедленно! — принцессе хотелось топнуть ногой, но попробуй, топни по воздуху на такой высоте. Хотелось заплакать от беспомощности, но не стоят эти бессердечные ледышки слез дочери огненного короля. А при мысли об отце сердце заныло, как никогда, и слёзы все-таки навернулись на глаза. Почему принц просил помолиться? Северяне не верят в Безымянного бога.
Игинир лишь плотнее закутал ее в шубу, дернул капюшон, опустив его до упрямого девчоночьего подбородка, и гикнул так, что в ушах зазвенело. Дракон понесся на север, перегоняя ветер.
