Солья ле Ферн выслушала мою речь с едва заметной, но не злой улыбкой, а затем попросила:
– Постройте какое-нибудь несложное заклинание в своем спектре. Я попробую увидеть.
– Как скажешь, – не стала я спорить по пустякам. Притом всегда приятно сплести какое-нибудь простенькое, но изящное заклинание.
Я моргнула, активируя магическое зрение. Тут же вокруг пальцев образовались темные, как будто дымящиеся коконы, питаемые моим собственным резервом. Я неторопливо выплела круг, затем вписанный в него правильный восьмиугольник, соединила вершины друг с другом. Потом взяла перо и воткнула его ровно в центр построения. Перо неподвижно повисло над столом.
– Левитация, – пояснила я, – но, чтобы ты его могла повторить, придется нарисовать на бумаге.
– Не надо, – сказала Солья, – я вижу ваши линии, мисс Кромби, и смогу их повторить.
Выходит, и здесь меня обманули? Ведь, чтобы Солья видела мои построения, у нее должен быть о-очень темный спектр собственной магии.
Она без труда переплела заклинание левитации с тем же результатом – перышко послушно висело в воздухе. Но я ее плетения не видела, а говорило это о том, что все-таки собственная магия у Сольи была где-то в невидимом мне спектре. То есть странная штука вышла: она видела темную часть спектра, будучи при этом скорее нейтральным магом.
– Как это у тебя получилось? Ты ведь не должна видеть…
– Но я вижу. Только вот у меня линии гораздо светлее, чем у вас.
– Понятно.
Я вздохнула. Конечно же ничего тут понятно не было, я и не предполагала, что такое возможно. С другой стороны, все это облегчало мою задачу по обучению Сольи, ведь куда удобнее объяснять плетения, показывая их в процессе создания, чем изображать на бумаге что-то невнятное. А ведь здесь важно все, и порядок наложения нитей и очередность узелков.
Снова мои мысли вернулись к сети заклинаний, которой был опутан замок Ферн. Интересно, это герцог все сам выплел? Или помогал кто-нибудь?
Так спокойно, размеренно и без ссор мы провели с Сольей два часа. Я научила ее выплетать заклинание теплового фонаря, что было крайне полезно, если вдруг захотелось принять горячую ванну или, скажем, заблудилась в степи. Потом я показала заклинание скрепления, тоже очень полезное бытовое заклинание. Солья и его смогла повторить, намертво прилепив розы к потолку.
– Они же упадут потом? – спросила она, задрав голову и озадаченно глядя на цветы.
– Конечно, упадут. Когда ты отрываешь заклинание от себя, ты перестаешь его подпитывать. И когда оно исчерпывает вложенную в него мощность, то исчезает.
– И какая же здесь мощность?
– Около пяти магатт требуется, чтобы удерживать там розы. Думаю, скоро они осыплются. Соберешь потом?
Солья задорно улыбнулась и заговорщицки мне подмигнула.
– Почему бы тебе не рассказать мне, кто этот загадочный приятель твоего отца, который здесь гостит и которого ты принимаешь в собственной спальне? – все же спросила я.
Но девочка упрямо замотала головой.
– Еще не время, мисс Кромби. Время еще не настало.
– А когда настанет?
– Он сказал, что скоро вы будете готовы… – и, ойкнув, ладошкой зажала рот. – Не говорите ему! Не говорите, что я только что…
– Да кому – ему?
Но она лишь мотнула головой и моментально натянула маску прежней неприступной гордячки.
– Наш урок закончен, мисс Кромби?
– Пожалуй. – Я не верила собственным глазам. Как, однако, быстро перевоплощается эта девчушка!
Взяв с собой несколько листов бумаги и грифель, я приветливо распрощалась с Сольей и пошла к выходу. Но, не дойдя до двери, все-таки не удержалась от искушения.
– Солья, а твой настоящий отец… какой он?
– Он наверняка самый красивый, – рассудительно ответила она, – но его я не видела ни разу.
День пронесся быстро, словно пролистнули страницу книги. Я успела увидеть хрустальные часы, которые на солнце сверкали и разбрасывали по траве сотни ярких радуг. Часы были установлены в саду на лужайке, питала их исключительно магия Оттона ле Ферна, и плетение заклинания показалось мне таким сложным, что я даже разбираться в нем не стала, боясь навредить часам. Неподалеку обнаружился и фонтан, в котором плавали золотые рыбки, пухленькие, похожие на маленькие блестящие бочонки, к которым пришиты длинные вуали плавников и хвоста. Так, побродив по территории замка, я пропустила обед, но не особенно и хотелось на него являться. Лицезреть герцога по-прежнему не было желания, а голова все еще болела.
