— Что вы тут устроили? — В приближающемся голосе слышалось явное негодование от столь вопиющего нарушения дисциплины. — Совсем обнаглели, хаос вас задери? К нам должен прибыть важный гость, а вы ведете себя как сопливые новобранцы, еще не разменявшие и сотни лет. А это что за дохляк?
Ноги, а точнее, лапы как раз остановились напротив меня. Постояли. Постучали когтями размером с мои кинжалы по полу, оставив пару зарубок, и произнесли куда-то вбок:
— Этому тройную порцию душ выдать, а то соседи засмеют. — После чего разнос продолжился: — Значит, так, трава вас всех пожри, гость необычный. Так что проявить всю вашу гостепреемственность… гостеприимчивость… — Слово оказалось довольно заковыристым. — …Не скалиться, не бросаться и не пытаться сожрать. Ясно?
— ДА! — Общий рев стольких глоток был похож на взрыв одного из моих амулетов. Я с трудом смог на ногах устоять.
— Лучше четверную порцию. А то помрет еще ненароком с голодухи. — После чего разнос перешел в конструктивное русло: — Вмятины поправить. Смертных не жрать на глазах у гостей. Кто не справится, отправлю полоть траву, что прет из этого, хаос мне в ребро, домена. Живым оттуда еще никто не вернулся, так что думайте сами. Или выглядите соответственно — или на пару сотен лет в пруд перерождения. Задохлик!
— Я! — Голос сорвался на писк. В голове вообще ничего не осталось, кроме желания вернуться к Или и получить по башке тарелкой.
— Будешь тут заниматься уборкой. — Лапы опять вернулись. — Чтобы к моему возвращению тут все блестело. И не просто блестело, а сверкало так, чтобы я свое прекрасное отражение видел. Все ясно?
— Так точно! — А что мне еще оставалось сказать? Что я человек и Сарак его знает, как сюда попал? Нет уж. Фраза про поедание смертных отбила у меня всякое желание спорить с обладателем этих лап.
— Вот и хорошо. Остальным — чинить доспехи и готовиться. И чтобы больше без этого… — Видимо, остальную часть фразу он показал руками, так что без чего там должно быть, я не понял, но тоже проникся.
Вскоре шкряб когтей затих, и по залу пронесся вздох облегчения. Вокруг сразу загомонили инферны.
— Ты слышал, — воскликнул один, — отправят траву полоть. Да лучше уж сразу в пруд перерождения. Слышал я рассказы об этой траве. Огонь ее не берет, магией она и сама умеет плеваться. Брр…
— Да что же за гости такие должны прибыть, что на их встречу выгнали целый отряд?
— Может, кто из правителей других миров?
— Хаос меня задери, если тут где-то не завалялся дохлый бес.
— Болезный, а ты-то как сюда попал? — Последнее явно относилось ко мне, так как, приподняв немного шлем, я смог разглядеть остальных инфернов. Я на их фоне смотрелся как муравей в стаде кроков. — Ну и ладно. Зато не нам чистить тут все.
— Ничего. — Я старался звучать как настоящий инферн. — Не прибьет же он меня, если я тут до блеска все не вычищу.
— Как раз прибить может. — Еще один добрый инферн положил мне палец на плечо. Я даже сразу как-то присел. Один его палец весил больше меня. — Слышал я, что он и за меньшее шеи сворачивал.
— Блурп блуоп блопблопблоп.
Тут я совсем растерялся. Такого языка я ни разу не слышал.
— Во-во, — поддержал его другой инферн. — Хана тебе, болезный. Как есть хана. Зато мучиться с броней не будешь.
— Ага. — Сразу как-то захотелось подрасти. Хоть на пару метров. Просто чтобы на общем фоне не так выделяться. — Может, все-таки не прибьет? Вдруг у него настроение будет хорошим?
Надежда умирает последней, это правда. Однако моя уже скончалась, притом в страшных муках, и теперь оставалось только верить в лучшее.
Кто-то из инфернов рассмеялся. Следом за ним загоготали остальные.
— Уж лучше молись изначальному пламени, чтобы настроение у него было плохим. Тогда, может, и прибьет тебя по-быстрому, а не станет мучить перед смертью ради удовольствия.
От такого напутствия мне стало только хуже. И ладно бы это были люди или там эльфы. Да даже дроу мне сейчас казались очень даже милыми существами. Но делать было нечего. До меня только сейчас дошло, что я оказался в Инферно и смысла бежать куда-то не было. Далеко по Инферно без карты не убежишь. Так что, как только все инферны покинули зал, я снял шлем и осмотрел фронт работ. Наверное, и правда стоит надеяться на то, что этот лапастый будет в ярости от того, что я ничего не смог сделать, и просто прибьет меня. Зал был огромен. Его стены плохо просматривались в темноте, а потолок и вовсе не был виден. Ко всему прочему тут явно не убирались несколько тысяч лет. Грязь на полу срослась в сплошную корку, кое-где разбитую трещинами.
