Губер Борис Андреевич (1903-1937) — советский писатель, очеркист, критик, участник гражданской войны, репрессирован.
Зуев Александр Никанорович (1896-1965) — советский писатель, участник Первой мировой и гражданской войн, печататься начал с 1916 г., сотрудник газеты «Правда» (1920-1930), член компартии (с 1928).
Карпов Михаил Яковлевич (1898-1937) — советский писатель, член компартии с 1918 года, репрессирован.
Крептюков Даниил Александрович (1888-1957) — советский писатель, революционер, в юности народник, после революции губернский комиссар по просвещению и член Мурманского губкома; публиковал стихи с 1914 г., прозу — с 1925 г. Д. Крептюкова Адамович через полгода еще раз упомянул в «Откликах»: Мало кто знает, вероятно, что есть на свете такой беллетрист Д. Крептюков. Но те, кому попадался на глаза сборник «Советские писатели о самих себе», это имя запомнят навсегда.
Автобиография Крептюкова в своей комической претенциозности верх совершенства. Заканчивается она презрительным жестом в сторону литературных консерваторов:
— Старый, понятный стиль ненавижу. Надо новое. Над этим бьюсь.
С трепетом принялись мы читать новый роман Крептюкова «Пух-перо». Вот цитата:
«Родион начал сморкаться в носовой платок, в каждой нитке которого засели, зарубцевались, закрепились, заасфальтировались, забетонировались, зачугунели и засталели запахи той подушечки…» (Сизиф. Отклики // Последние новости. 1929. 24 октября. №3137. С. 3).
Тверяк Алексей Артамонович (наст. фам. Соловьев; 1900-1937) – красноармеец, рабфаковец, затем советский писатель, репрессирован
«Morceaud’anthologie» – «Фрагмент антологии» (фр.).
Ауслендер Сергей Абрамович (1886-1943) – прозаик, критик; до революции — автор стилизаций в духе своего дяди М. Кузмина; во время гражданской войны оказался в Омске, служил в Осваге у Колчака, с 1922 года в Москве, автор историко-революционных произведений для детей и юношества, репрессированю
…кокетливо-жеманную исповедь Веры Инбер, чрезвычайно боящейся, чтобы кто-нибудь, упаси Боже, незабыл,то она «конструктивистка»… — Не прошло и потутора лет, как ситуация изменилась, и Адамович меланхолически написал в «Откликах»: «Кончился конструктивизм.
Еще недавно на страницах московских журналов мы читали, что "конструктивизм это единственное поэтическое течение, которому целиком принадлежит будущее, что "конструктивизм не может не быть, как не может не быть Революция", и прочая, и прочая… Вера Инбер томно жаловалась, что ей ужасно как надоели обращения к ней:
– Вы, как конструктивистка…
– Вам, в качестве конструктивистки…
Другой поэт той же школы призывал всех, всех, всех взирать на мир и социалистическое строительство
Сквозь призму
Конструктивизма.
Ныне все это отошло в прошлое. Под ударами критики конструктивисты образумились и прозрели. Главный идеолог их, Корнелий Зелинский, кается:
“Конструктивизм должен был быть разбит… К черту ложное самолюбие. Отметем все, что может стоять на нашем пути к пролетлитературе… Необходимо увяхать нашу работу с ударничеством, с борьбой за промфинплан”.
К. Зелинский сообщает, между прочим, что два видных конструктивиста, И. Сельвинский и Адуев, желая искупить свои прежние грехи, оставили поэзию и на некоторое время перешли “к непосредственной работе у станка на Московском электрозаводе”» (Сизиф. Отклики // Последние новости. 1930. 30 октября. № 3508. С. 3).
<«Красное дерево» Б. Пильняка. — «Белая гибель» Б. Лавренева. — «Работа над стихом» Н. Асеева>. – Последние новости. 1929. 5 июня. № 2991. С. 2.
…Начались нападки на Пильняка после знаменитой истории со смертью Фрунзе… — Публикация повести Пильняка «Повесть непогашенной луны», в основу сюжета которой легли события последних дней жизни Фрунзе, вызвала скандал. Тираж пятого номера «Нового мира» за 1926 год, где печаталась повесть, был конфискован, а за Пильняком установилась репутация ненадежного в идеологическом плане человека. Публикация за границей новых произведений Пильняка «Штосс в жизнь» и «Красное дерево» стала причиной организованной политической кампании травли писателя.
«Красное дерево»
