Эпоха? Я не знал её. Погугли.
* * *
Под деревьями скамья,
вишня сладкая, вот это –
ты сидишь, а это – я,
только позапрошлым летом.
Я теперь и не знаком
с ним. Он медленно из парка
вышел и пошёл, тайком
улыбаясь, через арку,
а потом по мостовой,
пережитое смакуя,
будто прятал за щекой
косточку от поцелуя.
* * *
Просидишь весь день за своим компом,
в мониторе тонешь (какая драма!),
и уже не хочется ни о ком,
да и сам едва ли не голограмма.
То ли выпал снег, то ли это фон
за окном сменили опять на белый.
Но настанет утро, и выйдешь вон,
и продолжишь вновь совершать набеги
на места культуры, еды, питья,
а потом срастёшься с толпой в маршрутке,
где на всё, что мыслится, есть статья,
и любое горе сводимо к шутке.
Просидишь всю ночь, а потом ещё,
а потом уснёшь, и тебе приснится
будто жизнь твоя по щекам течёт.
И её глаза. И её ресницы.
Теги: Александр Костарев , современная поэзия
23 года. Живёт в Краснодаре.
* * *
Всё теплее и тоньше. Любви не бывает больше,
чем ты можешь вместить и, рождая, отдать другому.
Моя музыка - часть инструмента, который ожил,
чтобы кончики пальцев твоих повторять дугою
струн в момент натяжения, таинства букв и звуков,
комбинаций ударов под лаковой гладкой кожей.
В тонком горлышке грифа, почти лебедино-узком,
ты, готовясь быть словом, вибрируя, ждёшь – и, множась,
растекаешься в струны... Так, часть заменяя целым,
появляемся мы; так – теплеем, соприкасаясь.
Я звучу обнажённой нотой, изгибом тела
принимая любовь, возрождая и осязая.
Ведь её не бывает больше, чем мы вмещаем,
а потом отдаём другому. Слова взрослеют,
чтобы то, что возникло и длится, не прекращаясь,
стало тоньше всех чувств, вероятнее и теплее.
Север
А завтра нас вновь проверят на лютый Север:
в зрачках, на ладонях, на линиях влажных губ... –
Уходим отсюда.
Останутся порох, перья, увядшие тропы
и выдох большого зверя,
пойманного и убитого на бегу.
Верь мне, я никогда тебе не солгу.
Иначе мне тоже некому будет верить.
Тут всё изменяет, меняется и пустеет.
Весна попадает на землю, стремится вверх.
Живёшь не для тех, умираешь – всегда не с теми,
лучи восковые не греют, а целят в темя,
и белым костром выгорает земная твердь.
Весна лишь затем, чтоб острей пережить потерю.
Нас ищут, лишённых места в подобном крае,
охотники, не привыкшие отпускать
ни слабых, ни сильных. Мы злимся и выбираем –
по жестам, повадкам и запаху – тех, кто странен:
нас годы учили выслеживать чужака.
Сильнее других ноет только такая рана,
к которой готовился, но не предвидел – как.
И завтра нас вновь проверят на этот Север,
инстинкты убийцы с холодным и умным лбом,
на нежность и нужность. Весну распускает клевер.
Сердце до выстрела – птица, а после – перья...
Уходим.
Пусть это случается не с тобой.
Теги: Таинство , современная поэзия
Родился в 1989 г. в Москве. Окончил МИСиС. Работает экономистом. В 2012 и 2013 гг. был номинирован на премию "Поэт года".
Архитектор
Единственной судьбе предпочитая сотню,
Из безответности украденных имён
Построив улицы, я создал подворотню.
Теперь, когда во тьме мой голос превращён
В пустыню призраков, мне страшно возвратиться
К себе, иначе как нося чужие лица.
Привычным к пустоте безлюдных мостовых
Нетрудно видеть, как меняются местами
Твоё присутствие с моим, и между нами
Толпятся здания, сплотившие живых.
Возможно, в поисках безделиц дорогих,
Меня твой враг убьёт, но с дальними дождями
Ты завершишь мой путь, в слепой оконной раме
Оставив образ мой в безличии других.
Расставание
В кольце дождливых дней, свернувшихся в спираль,
Найдя опору снам, блуждать союзом или
Вдоль перекрёстка чувств и скомканных фамилий
Знакомых и друзей я не смогу, а жаль.
Я мог бы подарить изысканную шаль
Тебе взамен цветов, о коих мы забыли...
(В том лишь моя вина!) из двухнедельной пыли
Они растут уже незримо как печаль.
Простуда порвала запутанные сети
Моей земной любви, в своём безликом свете
Мечты сжигают ночь, сгоняя сквозняки.
За стенами дождя я вижу только стены...
Ряд фотографий, в них мы сжаты тьмой в тиски
Случайных двойников, как призраков измены.
