А кроме того, я убеждён, что государство должно финансировать в нашем кино не сильных, а слабых. А именно: документальные фильмы, анимацию, дебютные работы, авторское кино, систему образования… А когда деньги получают студии типа ТРИТЭ того же Михалкова или «Дирекция кино» Константина Эрнста, которые и так неплохо живут, то я не думаю, что это верный подход к делу.
– Остряки уже определились со своим отношением к реформам в киноотрасли и к деятельности фонда. По их мнению, нас ждёт впереди «патриотическая клюква, которую зритель никогда не полюбит, и малобюджетный арт-хаус, который зритель никогда не увидит». Как вы считаете: третьего не дано?
– Третье дано. Можно и нужно снимать картины о нас, о нашей стране и без пресловутой «клюквы». Считаю, что система госзаказов в кино ограничивает свободу творчества, смелость мышления. Другое дело, если вдруг всё совпало, сошлось: государство хочет экранизировать, скажем, «Евгения Онегина» и находится человек, мечтающий и способный это сделать. Но под видом госзаказа поставлять на рынок развесистую «патриотическую клюкву» – это порочный путь. Надеюсь, этого всё-таки не произойдёт. Я, во всяком случае, участвовать ни в чём подобном не буду – даже за большие деньги.
Что касается авторского кино, то оно всегда идёт на шаг впереди зрителя. А у нас – на пять шагов впереди. Не потому, что у нас режиссёры такие уж «высоколобые». А потому, что телевидение за последние десятилетия опустило запросы нашего зрителя ниже плинтуса. И пробиться к нему с серьёзным авторским кинематографом очень тяжело. По «ящику» гонят одно только голое развлекалово – во всех видах и жанрах телевизионного творчества. Тут и бессмысленные ток-шоу, и бесконечные юмористические программы с низкопробными шуточками, и примитивные сериалы…
Но я уверен, что телевидение может нести и просветительскую, воспитательную функцию. Мне было важно в телефильме «Завещание Ленина» рассказать, что в России жил и творил такой страстотерпец и великий писатель, как Варлам Шаламов. А в «Штрафбате» хотелось напомнить, что во время войны и штрафники внесли свой вклад в Победу.
Что касается «Раскола», то на канале «Россия» мне прямо сказали: нам нужен не столько рейтинг, сколько событие. Надеюсь, событие они получат. Сейчас я завершаю перезапись ленты. Она у нас получается сложная, требующая погружения в эпоху. Это большой исторический роман, а не динамичная повесть, как «Штрафбат». Сам характер повествования исключает торопливость, поверхностность, небрежение деталями. Специфический материал диктовал нам необходимость воссоздания церковных обрядов в реальном времени, как бы сказали сегодня, в режиме онлайн. Поэтому вместо 16 серий у нас получилось 20. На ВГТРК вздыхают: ох, зрителю будет тяжело. Видите, хотят события, а зрителя уже заранее жалеют, боятся показать ему серьёзное кино.
– Скажите, а это самое серьёзное кино, на которое может и должен идти зритель, у нас сегодня есть?
– Определённо есть. И талантливые режиссёры есть. И сценаристов одарённых хватает. Я вижу фильмы, которые мне искренне нравятся, хотя в каждом из них можно найти какие-то огрехи. Могу назвать «Волчок» Василия Сигарева, «Бубен, барабан» Алексея Мизгирёва, «Другое небо» Дмитрия Мамулия, «Овсянки» Алексея Федорченко, «Как я провёл этим летом» Алексея Попогребского, «Эйфорию» Ивана Вырыпаева… А ещё есть ленты Бориса Хлебникова, Павла Бардина, Петра Буслова… Думаю, вполне можно говорить о «новой волне» в нашем кино, пусть и не объединённой общим манифестом, как это было, к примеру, у датской «Догмы». Наша «новая волна», на мой взгляд, требует поддержки и внимания в самую первую очередь. Но эти и другие талантливые режиссёры в большинстве своём оказались за рамками «большой восьмёрки»…
– Известно: 90 процентов российских фильмов не окупаются в прокате. А треть картин до проката вообще не доходит. И что делать с этой невесёлой статистикой?
– Не знаю. Про зрителя, который разучился в кино думать, напрягать мозги, я уже сказал. Его надо образовывать, воспитывать, учить, но это долгий процесс. А с другой стороны, у нас нет школы, индустрии, чтобы делать качественное развлекательное кино. Тут Голливуд – впереди планеты всей. Американские режиссёры буквально по компьютеру выстраивают сюжет: вот здесь зрителю предстоит заплакать, вот здесь засмеяться, здесь можно на три минуты расслабиться и съесть попкорн…
