— Кто ты и что делаешь под моей дверью?! — Донесся сквозь его противоречивые думы хриплый голос с той стороны двери.
Скрываться в полумраке коридора больше не было смысла, и Шейн толкнул дверь.
Девушка успела переодеться в брюки и рубашку, как и подобает стражу, а прекрасное творение из светлого шелка понурой кучкой лежало на кровати. Волосы эльфийки все так же были разметаны по плечам огненным потоком, а в поразительных желтых глазах сверкали уже не звезды, а слезы. Этот взгляд был столь интенсивным и диким, что Шейн тут же осознал, что создание перед ним совсем не ручное и слабое. Эстель была права, в душе этой девушки обитал зверь, но вот какой?
— Как смел ты подняться на этаж князя?! — Ее голос предательски дрожал из-за недавних слез, но в нем уже сквозила настороженность и сталь.
Еще одно, что успел заметить Шейн, шагнув за порог, так это большое количество клинков на стенах, всевозможных форм и размеров, агрессивно поблескивающих при свете свечей. Мужчина ни секунды не сомневался в том, что обладательница всех этих игрушек умеет ими пользоваться, и в случае почуявшей опасности незамедлительно пустит их в ход.
— Я заметил, что вы были чем-то расстроены, покидая праздник, и решил предложить свою помощь, если таковая потребуется. — Поспешил ответить Шейн и не нервировать девушку еще больше.
Она внимательно прошлась по нему растерянным взглядом, отмечая про себя необычность поведения мужчины для местного жителя. К тому же он был простым смертным, из мира людей. Как давно он здесь? Год, два? Он явно ничего не знает о ней, не то не осмелился бы так врываться на ее территорию.
Девушка шагнула к туалетному столику, подняла расческу и, быстро расчесав непослушную гриву, умело заплела длинную тугую косу, так и не сводя с него настороженных глаз. Шейн ощущал их силу, стоя в противоположном конце комнаты, не имея воли отпустить этот золотой свет. Их цвет был столь ярким, светлым и прозрачным, что Шейн тонул в этих глубоких озерах, опутанный словно в сети. Эти глаза, напоминали глаза хищника, что зачаровывает свою жертву перед броском. «Она — зверь», говорила Эстель. И теперь Шейн верил этому. Он знал, что перед ним оборотень, первый увиденный им за все три года пребывания здесь.
Эстель рассказывала ему все, что Шейна интересовало о мире Фейри. И совсем скоро он узнал достаточно про здешних обитателей, о которых раньше лишь читал в сказках.
— Ты был готов утешить меня, даже ничего не зная обо мне? — Затянувшееся молчание прервала хозяйка комнаты. В ее голосе отчетливо сквозило сомнение.
— Мне не обязательно знать человека, чтобы предложить свою помощь, если в таковой нуждаются. — Просто ответил Шейн, не смея отпустить ее взгляд.
— Но я не человек. — Был холодный резковатый ответ. Мужчина видел, как эти чарующие золотые озера покрываются коркой льда и запаниковал. Он не хотел лишаться их тепла и света.
— Ну и что?! Тебе разве не может понадобиться помощь или чья-то поддержка? — Не хотел уступать Шейн.
— Может быть… но мне всегда в таковой отказывали. Я не достойна подобного. — Ее голос стал безжизненным, тусклым, как и ее прекрасные глаза.
— Чушь! — Возмутился подобным словам Шейн, на что девушка вздрогнула и сделала осторожный шаг назад. Чуть тише Шейн добавил, стараясь больше не пугать свою собеседницу. — Такая женщина, как ты достойна поклонения.
Его слова были пылкими и искренними. Они шли из самой глубины его души. Тайли окутывало сияние его серых глаз, будто в прочный надежный кокон. И ей было так хорошо в присутствии этого человека, так спокойно. Он верил в то, что говорил, а взгляд, наполненный восхищением, прожигал до костей. Но чудовище, подобное ей, не имеет права на такое восхищение. Она — зверь и убийца, невольная наложница, вещь…
— Но я и не женщина… — Встретив замешательство мужчины, Тайли с отвращением подцепила пальцем ошейник. — Я — вещь своего хозяина. Игрушка.
Тайли была удивлена, когда в ее комнату вошел посторонний. Тем более, что незнакомцем оказался человек. Таких она встречала очень давно, когда была свободна. Она хитрила с ними, водила за нос, обольщала, как истинная лиса. Тайли обманула за первые триста лет своей жизни несметное количество смертных людей, ввергла в пучину греха, разорила материально и душевно. Она легко играла их чувствами и жизнями, ведь они не подозревали об ее сущности, как и о многом другом. Люди не верят в магию, полагаясь на разум науки, и вертеть ими, хитрить при помощи своей истинной природы было легко, словно с наивными детьми. За это Тайли и расплачивалась почти равноценный срок, в услужении у фантастических существ, наделенных магией и прекрасно осведомленных о ее ипостаси. Ее рабство — это ее кара, за грешные деяния в прошлом.
