— Высота — три тысячи футов! — доложил Харрис.
Харрис и Лесли слышали прерывистый свист, который предупреждал их о том, что запасы топлива подходят к концу. Их взгляды неотрывно следили за высотомером. Две тысячи четыреста футов… Одна тысяча девятьсот футов… Одна тысяча пятьсот… Восемьсот футов… Неужели эта белая вата висит до самой земли?
Пятьсот футов… четыреста… триста… двести пятьдесят…
Попытка благополучно приземлиться в сплошном тумане равносильна самоубийству.
Неожиданно внизу промелькнуло окно, в которое они успели разглядеть ледяную поверхность. Это были льдины, окруженные водой. Ни Лесли, ни Харрис не могли определить высоты, на которой они летели над морем, покрытым льдинами.
— Ледяные поля, — обрадовался Харрис. — Как раз то, что нам нужно.
— Они слишком малы, — засомневался Лесли.
— Если постараться, для посадки хватит, Джим.
Края у льдин были острыми и черными. Если при посадке не задеть за них, то можно на что — то надеяться. Лесли пытался определить размер льдин. Сделать это было нелегко, так как льдины стремительно мелькали под фюзеляжем машины.
Не то четверть мили, не то полмили… А сколько же секунд… Края у некоторых льдин были довольно высоки.
— Садись где хочешь! — приказал Лесли лейтенанту.
— Ну, спасибо, — поблагодарил Харрис, внутренне радуясь, что командир доверил ему принять окончательное решение. Высотомер показывал 220 футов.
Пролетая над большой льдиной, показавшейся ему подходящей для совершения вынужденной посадки, Харрис сбросил дымовую авиационную бомбу. Затем дважды облетел облюбованную льдину, внимательно осмотрел ее. Искать что — нибудь получше не было времени. С минуты на минуту видимость могла ухудшиться, а горючего и баках оставалось совсем немного.
Харрис сделал левый разворот, так как ни на что другое машина уже не была способна, и посмотрел, в какую сторону ветер гонит дым от бомбы, чтобы совершить посадку с подветренной стороны.
Самолет летел навстречу клочьям дыма. Это был единственный хорошо различимый ориентир на фоне однообразной белизны льдины, зацепившись за который глазом можно было определить расстояние. Харрис выпустил закрылки, подал штурвальную колонку вперед и уставился в край льдины. «На этой громадине хватит места для посадки десяти таких махин, как наша, — мысленно убеждал себя лейтенант. — Она наверняка длиной с целую милю… Может, она недостаточно ровная, но разве это заметишь? Белая поверхность всегда кажется ровной…»
Что бы там ни было, он должен посадить машину на эту льдину. Посадочная скорость у самолета была довольно высокой, как у всех реактивных машин, однако лейтенант все же надеялся на успех.
Едва шасси коснулось поверхности льда, машину тан сильно тряхнуло, что пилотов вдавило в кресла. Произошел автоматический выброс тормозного парашюта, шелк которого, выскользнув из хвоста машины, мгновенно наполнился воздухом и стал похож на огромный колокол. Носовое колесо проехало по луже, разбрызгивая во все стороны фонтанчики воды. Машину, которая подняла со льда облачко снежной пыли, повело вправо, и Лесли на какое — то мгновение показалось, что Харрис включил реверсирование тяги. Секунд пять самолет катился по льдине, а затем вздрогнул и остановился.
— Вот и все, — произнес Харрис, выпустив из рук штурвальную колонку, и выключил зажигание.
Лесли одобрительно кивнул другу, хотя прекрасно понимал, что самое тяжелое у них впереди.
Пока Хестер спускал лестницу и сбрасывал на лед кабель для отвода статического электричества, пилоты облачились в полярные комбинезоны.
На льдине было ветрено.
— Прекрасная местность, — проговорил капитан. — Хотел бы я знать, черт возьми, где это мы застряли?
— Примерно на 85–м градусе северной широты, — откликнулся Харрис. — Такие комфортабельные льдины встречаются только неподалеку от полюса.
Капитан Лесли первым спустился на лед. Холодный, пронизывающий ветер перехватил дыхание. После приятного тепла самолета столь резкий перепад температуры воспринимался организмом почти как приступ боли. Резкий ветер бросал в лицо острые мелкие льдинки. Лесли опустился на колени и несколько метров прополз на четвереньках. Лед был облит горючим, которое все еще вытекало из баков. Чтобы сохранить хотя бы. его остатки, нужно было как можно быстрее остановить течь.
