Мать произнесла это просто, безо всякой скрытой мысли (или нет?), и чуть развела руки. Но мне тут вдруг вспомнилось… когда я видел их стоящими на границе участков… жена Валеры расправляла пакет так, словно это было нечто очень привлекательное и завораживающее. Так мне теперь казалось… или я это домыслил?
Лук… привлекательный и завораживающий?
Я вспомнил утренний эпизод — когда Валера…
И я чувствовал, что не могу говорить напрямую. Это ощущение неловкости… Будто опасаешься, что если начнешь рассуждать об этом, тебя не поймут и даже осудят. Ну что здесь такого? Ну лук предложила.
Я переключился на отдых и хождение туда-сюда. Валеру я еще видел пару раз, но не говорил с ним.
Я вспоминал о жалобе, только когда видел Олега (он, кстати, звал меня к себе) или слышал галдеж у него на участке. На сей раз, к нему приехал друг — тоже с семьей. Опять начался чемпионат мира по хоккею, и они выставили телевизор и развесили флаги на стены домов, поверх окон. Я смеялся про себя. В какую-то ночь я заглянул к ним — когда они были уже в стельку пьяные. Мне хотелось узнать, как наши сыграли третий матч в группе — у нас с матерью ведь здесь нет телевизора. Ну и пообщаться заодно.
Когда я вернулся домой, я не говорил матери, где был, — потому что она уже глубоко спала.
Ну а потом, когда мы уезжали в конце праздников, мать как-то входит в комнату и говорит:
— Представляешь, этого нашего соседа…
— Что?
— Его, оказывается, Володя зовут, а не Валера.
— А кто тебе сказал?
— Сосед наш напротив, Лешка, — у матери было очень удивленное лицо. — Как я могла его Валерой называть все это время. Его, оказывается, Володей зовут.
— И он что, тебя не поправил ни разу? — усмехнулся я.
— Нет. Как так могло вообще получиться, — плечи матери были подняты вверх. — Я его Валерой звала, а он…
Она только недоумевала — и все.
Но я, помню, подумал: «Да, вот всегда такими вещами и заканчивается… и откуда они берутся? Теперь моя мать точно не будет подписывать никакой жалобы, но ведь этот нелепый случай — что она не знала настоящего имени, не имеет никакого отношения ко всей истории… и тем не менее, всегда что-нибудь подобное происходит! Одного без другого, видно, не может быть. И если чувствуешь, что что-то не хочешь делать… Так в очень многих вещах. Несколько мелких „несцеплений“… и расходится все остальное. И они не менее важны, чем то, что находится на поверхности. А если бы сошлось? Или не могло?».
А потом стал думать о луке. Лук ведь самая обычная вещь. Если бы тогда моей матери предложили что-то более полезное… и более ловко?
Или эпизод с луком был просто чистой случайностью? (Так же, как и то, что сейчас произошло?) Наверное, не…
Как бы там ни было, когда мать не взяла лук — это все равно уже означало… даже если сама она ничего в это не вкладывала.
Сейчас, когда мать случайно узнала, что «Валеру», на самом деле, зовут Володей… она уже совсем не думала — так мне показалось — ни об Олеге, ни о жалобе. Хотя я в этом не уверен до конца. Но если думала, то только подспудно?..
И конечно, меньше всего она думала об этом вчера, когда разговаривала по телефону с еще одной нашей соседкой.
Прошел уже почти месяц с тех пор, как мы были на даче. Сейчас наступает лето, мать позвонила, чтобы узнать, как дела на участках, дали ли воду и не сорвало ли пленку с нашего парника.
Соседка, видимо, случайно упомянула о Володе. И я услышал, как мать ответила ей:
— Да, да, Володя. Его, оказывается, Володей зовут… я его Валерой называла два года, а он Володя…
Опять только удивление. Что он ее не поправил за все время общения.
И дальше она просто продолжила расспрашивать — открыли ли магазин, когда будет собрание и т. п. Я уже не помню точно. Я только тогда очень остро… острее всего! Почувствовал, что эта история с жалобой исчерпана и завершена… больше возврата не будет.
Но я снова ничего не мог выразить вслух и как-то рассуждать об этом при матери. Я был не в силах — мой рот на замке. Потому что это… как будто не совсем прилично связывать такие вещи. Да и зачем?
Мне стало забавно и как-то волнительно. А в мозгу так и завертелось!.. Что мать не будет подписывать жалобу на Олега, потому что целых два года называла Володю другим именем… и причина именно в этом, а не в чем-то еще…
