Войдя в знакомый зал, Александр ощутил нешуточное волнение.
Он поманил капрала пальцем и подошел к нише. На спросе злодей признал, что спрятал украденное вот здесь.
— Осмотрите, — он дернул подбородком.
Воин пошурудил в темноте и вынул на свет мешок. — Что там? — брезгливо поинтересовался Лис. Служака молча ел глазами грозного чиновника.
— Хорошо. Смотрим дальше, — распорядился Лис. Однако, сколько они ни высматривали в пыльном углу, ничего не обнаружили.
«Где же эта треклятая кастрюля? — задергался Александр. Однако дальнейший поиск срывал темп. Ему пришлось бросить розыск и продолжить лицедейство. Следователь заглянул в мешок и рявкнул так, что обмер даже Андрейка. Что говорить о бедном вояке.
— Это измена. Ценности государственной важности. Он не мог сделать это в одиночку. Был сообщник. На дыбу. Изъять для дознания, — сверкнул глазами разъяренный князь, ткнув пальцем в находку. — На березы сволочей отправлю!
От столь пикантных подробностей поручику стало дурно. А Лис, мельком кивнув на мешок стоящему столбом Андрею, развернулся и зашагал прочь. Пройдя несколько шагов, резко повернулся, глядя в глаза старшего караула. — А где был господин поручик? — задушевно поинтересовался он змеиным шепотом.
— Ваше высоко… Да я, вот истинный крест… Христом богом… — залепетал служивый, не совсем понимая, в чем его обвиняют.
Однако, чиновник так же внезапно сменив гнев на милость, скомандовал: — Пройдемте в экипаж. Сопроводите нас до управления и будете присутствовать на опознании, — распорядился он.
Подъехав к караульному, поручик приказал доложить о том, что уехал в интересное ведомство. Под тяжелым взглядом чиновника, он всю дорогу ерзал как на иголках. Любой, даже самый честный человек ощущает беспокойство, сталкиваясь с подобным учреждением.
Наконец экипаж остановился неподалеку от казенного заведения.
Александр выбрался из пролетки и приказал поручику: — Жди здесь. Сейчас оформим бумаги и в подвал, на дознание. Сидеть, ждать, головой не крутить. У нас в подвалах полковники плачут, как дети. Во всем разберемся, — нагнал жути чиновник.
— За мной, — кивнул он ряженому и торопливо двинулся к воротам. Едва экипаж скрылся из глаз, Александр перебежал через дорогу и запрыгнул в крытые дрожки. Андрейка сел рядом.
— Трогай, — рявкнул пассажир вознице. Тот вздрогнул и рванул с места, хрястнув застоявшуюся клячу вожжами. Они проскочили мимо оставленного в одиночестве служаки и свернули в переулок. Пока ехали, Александр переложил добычу в неприметную торбу. А скинутую Андрейкой форму сунул в мешок. Поплутав в городе, вышли. Обрадованный легким заработком извозчик получил гривенник и быстро исчез в вечерних сумерках. Содержимое мешка, украшенного гербами, поразило. Древние кубки и резные браслеты. Посуда и столовые принадлежности. Золото, серебро. Драгоценные камни переливались в скупом свете лампы.
Александр разглядывал улов с двойственным чувством. Конечно, радовало, что все прошло удачно. Расстроило одно — отсутствие древнего шлема, который, как надеялся аферист, вернет его в родное время. «И куда его могли деть? — который раз безответно спрашивал он. — Что же делать? Что-то надо. Но что?» Андрейка, еще не совсем пришедший в себя, выглядел бледновато, но держался молодцом. Выручала паренька вера в своего покровителя, который с каждой минутой приобретал в его глазах все больший вес. Он, глуповато улыбаясь, смотрел на гору золотых вещиц.
— Эк тебя плющит? — рассмеялся лже-князь. — Да не переживай ты так, я сказал, что все будет OK, значит, так и будет.
— Чего? — не понял помощник.
— Да так, проехали. Собираем вещи и снимаемся. Едем в центр. Я буду ждать, а ты высаживаешься и срочно ищешь жилье. Дом. Отдельный, не очень большой, но и не сарай. Скажешь, барин из Парижа приехал. В гости. Понял?
Андрей кивнул. Он уже ничему не удивлялся: «Надо, значит, надо. Иван знает».
Домик нашелся. Вдова отставного полковника, сраженная манерами чиновного красавца, запросила за имевшие отдельный вход апартаменты совсем небольшую сумму.
Нужно ли говорить, с каким интересом прохиндей слушал приносимые с улицы приятелем сплетни. Но к его изумлению, в городе о краже драгоценностей не судачили.
