Статуэтка собачки восседала на столе в кабинете девушки, благосклонно наблюдая за всеми приготовлениями. Запирая дверь с помощью чар (ведь младшим библиотекарям задвижки и ключи не полагались), Лираэль весело окликнула ее:
– Ну что, песик, начинаем? – И погладила пальцем каменный нос.
Звук собственного голоса поразил девушку, но не потому, что звучал он все еще хрипло из-за обожженного горла; просто внезапно он показался ей странным и незнакомым. Лираэль вдруг осознала, что за последние два дня не произнесла ни слова. Прочие библиотекари давно свыклись с ее молчаливостью и не пытались завязать с ней разговор: девушка неизменно отделывалась кивком, качала головой либо сразу приступала к порученному делу.
Все, что нужно для создания фантома, хранилось тут же, под столом, на всякий случай прикрытое тряпицей. Лираэль нагнулась, убрала тряпку, осторожно выдвинула подготовленный каркас. Девушка ощупала его, чувствуя тепло знаков Хартии, что лениво плавали вверх-вниз по скрученным серебряным проволочкам, образующим контур собаки. Собака получилась некрупная, не больше фута высотой, – на столько и хватило серебряной проволоки, ведь разжиться ею было не так уж и просто. Кроме того, девушка решила, что держать при себе маленького фантомного песика куда удобнее, чем крупную собаку. Ей же нужен друг, а не пес-охранник.
К каркасу из серебряной проволоки добавились две блестящие черные пуговки вместо глаз и носик из черного фетра, уже напитанные знаками Хартии. А еще – хвостик из заплетенной в косичку собачьей шерсти, украдкой надерганной у нескольких чужих псов в нижней трапезной. Девушка вложила знаки Хартии и в хвост – знаки, определяющие, что такое быть собакой.
А последняя часть заклинания сводилась к тому, что Лираэль предстояло войти в Хартию и выудить несколько тысяч знаков; а знаки перетекут сквозь нее в проволочный каркас. Знаки, что подробно описывают собаку, и знаки, что дадут ей подобие жизни – пусть и не жизнь как таковую.
Как только заклинание будет закончено, серебряная проволока, черные блестящие пуговицы и заплетенный хвостик исчезнут, а на их месте появится собачка размером со щенка – порождение чар. Она сойдет за самую настоящую собаку – пока не приблизишься вплотную и не разглядишь знаки Хартии, из которых она создана. А еще – до фантома невозможно дотронуться. В большинстве случаев это все равно что коснуться воды: кожа подается под пальцами и снова смыкается вокруг них. А чувствуешь при этом только вибрацию и тепло знаков Хартии.
Лираэль уселась, скрестив ноги, перед моделью из серебряной проволоки и начала опустошать сознание, напрягая мышцы живота и короткими вдохами проталкивая воздух вниз, в самую глубину легких.
Она уже готова была погрузиться в Хартию и начать, как вдруг краем глаза заметила каменную статуэтку собачки на столе. Отчего-то песик выглядел таким одиноким, словно все его бросили. Лираэль порывисто встала, сняла статуэтку и, снова усевшись на пол, положила ее себе на колени. Резная фигурка качнулась – но удержала равновесие и не упала: теперь каменный пес смотрел на свою копию из серебряной проволоки.
Лираэль сделала еще несколько вдохов – и приступила к заклинанию. Она уже выписала нужные ей знаки – надежной скорописью, которой пользуются все маги, копируя символы. Но листки бумаги так и остались лежать рядом аккуратной пачкой. Девушка обнаружила, что первые знаки приходят с легкостью, а последующие словно сами себя выбирают. Знак за знаком выныривали из потока Хартии и проникали в ее сознание и столь же быстро перетекали в каркас собаки из серебряной проволоки – аркой золотого света.
Все новые и новые знаки стремительно неслись сквозь нее. Лираэль постепенно впадала в транс, не сознавая ничего, кроме Хартии и знаков, наполняющих ее разум. Золотое свечение превратилось в надежный световой мост, перекинутый от ее протянутых ладоней к серебряной проволоке, и с каждой секундой мост этот разгорался все ярче. Свечение сделалось невыносимо ярким, и Лираэль прикрыла глаза; она скользила к краю сна, а разум скорее дремал, чем бодрствовал. Образы беспокойно метались в ее сознании между знаками. Образы собак, бессчетных собак любых обличий, любого цвета, любой породы и размера. Псы лаяли. Бегали за брошенной палкой. Отказывались бежать. Щенки ковыляли на неуклюжих лапах. Дряхлые собаки с трудом поднимались на ноги. Счастливые собаки. Несчастные собаки. Голодные собаки. Отъевшиеся, сонные собаки.
