Что еще хуже, Лираэль поняла: несмотря на то что знаки были очень стары, заклинание не просто иссякло, как ей показалось поначалу. Заклинание было взломано – причем не так давно, в пределах нескольких недель или, может быть, месяцев.
В центре комнаты стоял невысокий стол из черного прозрачного камня: цельная плита, наводящая на мысль об алтаре. И она тоже была испещрена остатками какого-то могучего заговора или заклинания. Знаки Хартии омывали гладкую поверхность, неустанно пытаясь соединиться с неким главным знаком, что сковал бы их все воедино. Но главного знака здесь больше не было.
А еще на столе обнаружились выстроившиеся в ряд семь небольших постаментов. Они были вырезаны из какой-то светящейся белой кости, и все пустовали – за исключением одного. На третьем постаменте слева красовалась небольшая статуэтка или макет.
Лираэль замешкалась. Со своего места ей не удавалось толком разглядеть статуэтку, но подходить ближе не хотелось. Лучше сначала разобраться, какие заклинания здесь были нарушены.
Девушка постояла немного, всматриваясь в знаки и прислушиваясь. Но ровным счетом ничего не происходило; в комнате царило полное безмолвие.
Лираэль решила, что может позволить себе сделать еще один шаг, только один. Она рассмотрит, что там, на третьем пьедестале, и тут же отойдет назад.
Она шагнула ближе и подняла выше светоносный кинжал.
Едва нога ее коснулась пола, девушка поняла свою ошибку. Пол вдруг показался странно неустойчивым. И тут раздался страшный треск: под ногами ее внезапно проломился тонкий слой стекла, что прежде казался полом.
Лираэль упала ничком, чудом не выронив кинжала. Левая ее рука стукнулась о стол и машинально схватилась за статуэтку. А колени ударились о выступ там, где стекло переходило в камень. Резкая боль отдалась в голове. Изрезанные стеклом ступни немилосердно саднили.
Девушка опустила взгляд и увидела что-то куда более худшее, чем разбитое стекло и пораненные пятки; что-то такое, что заставило ее тут же отпрыгнуть, не обращая внимания на впивающиеся в ноги осколки.
Ибо стекло прикрывало собою длинное, похожее на гроб углубление, внутри которого лежало нечто. Это «нечто» на первый взгляд показалось нагой спящей женщиной. А в следующее жуткое мгновение Лираэль разглядела, что ее предплечья, такие же длинные, как ноги, выгнуты назад, точно у богомола, и снабжены огромными когтями. Существо открыло глаза; они вспыхнули серебряным огнем. Ничего ярче и страшнее Лираэль в жизни не видела.
Хуже того, запах! В воздухе ощущалась характерная металлическая вонь, оставляющая кисловатый привкус во рту. Лираэль затошнило.
И тварь, и девушка пришли в движение одновременно. Лираэль метнулась назад, к коридору; тварь выбросила вперед лапу с кошмарными длинными когтями. Промахнувшись, чудовище негодующе завизжало. Этот нечеловеческий звук заставил Лираэль припустить что есть мочи, несмотря на израненные ступни.
Визг еще не стих, а Лираэль уже протискивалась сквозь ворота, в панике хватая воздух ртом – от страха она словно съежилась, так что несколько дюймов в проеме оказались даже лишними. Оказавшись по ту сторону, девушка обернулась и замахала браслетом, крича:
– Закрывайся! Ну закрывайся же!
Но ворота не закрылись, а тварь вдруг оказалась совсем близко: она уже просунула в проем ногу и отвратительную руку. На мгновение Лираэль показалось, что мимо острых рогов месяца она не протиснется, но чудовище вдруг сделалось тоньше и выше: тело его оказалось податливым и тягучим, как мягкая глина. Серебряные глаза сверкнули; разверзлась пасть, полная острых серебристых зубов; тварь облизнулась серым в желтую полоску языком, очень похожим на пиявку.
Лираэль не стала дожидаться, что будет дальше. Она напрочь позабыла про механическую мышку. Позабыла о том, что стоило бы держаться подальше от озерца и дерева. Просто бежала сломя голову по кратчайшей прямой, давя цветы, так что лепестки маргариток облачком клубились вокруг нее.
Она бежала и бежала, думая, что в нее вот-вот вопьется крючковатый коготь и повалит на землю. Даже во внешнем коридоре она не сбавила скорости – и едва успела притормозить, чтобы не врезаться в дверь. Девушка взмахнула браслетом и, чуть только створка приотворилась, протиснулась наружу, ободрав с жилетки все пуговицы.
