— Ты что, правда еще никогда этого не слышал?
Ей явно верилось с трудом. Как будто человек, проживший всю жизнь глухим, внезапно обрел слух. Во мне проснулось некое подобие шестого чувства, столь же острое и проницательное.
Теперь, когда я знал, что именно нужно искать, я находил его буквально во всем.
Камни, деревья, дикие животные — решительно все кишело еще одной жизнью, невидимой с первого взгляда, но столь же насыщенной и глубокой. Эта планета звучала многоголосным инструментом — и он играл для меня.
Люди не составляли исключения, хотя научиться слышать их было труднее — отчасти из-за их собственного подсознательного нежелания, отчасти из-за неизбежной субъективности любого наблюдения за мыслящим существом. Каждый человек воспринимался мной уникальным, и без чрезвычайной сосредоточенности невозможно было четко восстановить ход его мыслей — составить своеобразную ментальную карту.
Теперь ключ к таинственной энергии был у меня в руках. Микроорганизмы Вардена, поселившиеся в каждой клеточке, а возможно, и в каждой молекуле моего тела, загадочным образом общались с остальными микроорганизмами, населявшими Лилит. Именно эту взаимосвязь мне удалось уловить и услышать. Этой способностью обладали все, в ком оставила след таинственная сила, движущая этим миром.
Когда что-нибудь погибает или деформируется — например, рушится скала, — погибают и микроорганизмы Вардена, а без них субстанция становится нестабильной и мгновенно разрушается. Рыцари, как я понял наконец, обладают даром спасать микроорганизмы Вардена даже в этом случае. Но и они не в силах предотвратить разрушение бактериями предметов, попавших на планету из чуждой среды; они действуют наподобие антител, предохраняющих человека от чужеродных вирусов, — атакуют неживую материю, а затем дестабилизируют и разрушают ее. Кригану удалось, казалось бы, невозможное — убедить микроорганизмы Вардена пощадить попавшую на планету Извне неразумную материю.
Но что позволяет вам настроиться на волны микроорганизмов, живущих в симбиозе с вами, и контролировать их сигналы? Осознание того, что я чувствую такие сигналы, в то время как остальные батраки на это не способны, совершило у меня в душе величайший переворот. Я больше не ощущал ни усталости, ни депрессии. Я обрел бесценный дар и теперь просто обязан был развить его, проверить на практике, научиться пользоваться им, установить границы собственных возможностей.
Возможно, уровня властителя мне никогда не достичь — значит, надо искать союзников.
Но в тот момент меня больше всего радовало то, что скоро я вырвусь из этого ежедневного кошмара.
Да, более чем радовало.
Я ни на что и ни на кого не обращал внимания. Дар открылся у меня так неожиданно, так внезапно, что я должен был привыкнуть к нему, осознать происшедшее, понять, какова моя истинная сила, и, главное, научиться управлять ею. И никто не способен был помочь мне в этом — никто, кроме Ти. Но ведь она сама еще не научилась пользоваться своей силой. А значит, рассчитывать я миг только на себя.
Да, я открыл в себе дар. Но до сих пор толком не понимал, какова его природа. Что это? Экстра-сенсорика? Одно я мог сказать наверняка: энергия, которую я ощущал, была настолько ничтожна, что воспринимать ее я мог лишь в виде непрерывных и пульсирующих потоков, излучаемых всеми твердыми телами.
А вот из жидкостей и газов ничего не исходило — или я пока этого не улавливал.
Что я еще могу сказать? Все тела излучают энергию одного вида, но по сигналам можно отличить одну травинку от другой, человека от крупного животного; можно даже выделить сигналы, посылаемые каждым из триллионов микробов внутри человека.
Я с головой ушел в эксперименты, когда в нашей деревне появился странник.
Он пришел утром и весь день прогуливался по окрестностям. Но увидел я его только вечером.
Ослепительно белая сверкающая тога, тонкой работы сандалии — все говорило о том, что человек этот обладает исключительной силой. Но в поведении его не было и тени высокомерия. Сначала мне показалось, что он уже не молод. Его окладистая, ухоженная бородка была совсем седая. На лбу выделялись две огромные залысины, а к переносице спускался длинный локон. Тем не менее он был подтянут и энергичен. Его истинный возраст с трудом поддавался определению — то ли восьмой десяток, то ли больше. Странно…
