Молодой человек только кивнул.
— Вы, кажется, о чем-то задумались?
Последовала недолгая пауза.
— А если после всего услышанного я передумаю? Или, предположим, мои… эээ… "альтер эго" решат действовать самостоятельно?
Командор Крег зловеще улыбнулся:
— Вы все-таки подумайте над моим предложением. Мы сделаем вас бессмертным — если вы справитесь с заданием. Выше награды не существует. Вы атеист и знаете, что когда умрете, то умрете навсегда. Но мы сделаем ваше существование вечным. Вы не находите, что это предложение более чем заманчиво?
Инспектор пристально посмотрел на собеседника.
— Хотел бы я знать, как к этому отнесутся они? — прошептал он.
Четыре Властителя Ромба. Четыре невероятно могущественных и проницательных человека, способных на любое преступление. И загадка пришельцев, готовых уничтожить человечество. Пять проблем, пять загадок.
Да, никакая это не награда. Это приказ.
Базовый корабль достигал семи километров в длину. Он дрейфовал примерно в четверти светового года от Ромба Вардена. Сконструированный как маленькая искусственная планета, корабль полностью обеспечивал себя всем необходимым, а команду — сверхкомфортным существованием.
С нижних палуб регулярно вылетали патрульные пилотируемые корабли. Беспилотные же аппараты беспрерывно кружили по всей системе Ромба Вардена, снабжая базовый корабль исчерпывающей информацией. Затем сообщения передавались искусственным спутникам внутри системы. В образованный таким образом периметр защиты допускали только военных, но даже персонал военных кораблей никогда не опускался на поверхность. При любой попытке войти в охраняемую зону корабль-нарушитель велено было захватить, а в случае сопротивления — уничтожить. Но все равно, при всем при том, вероятность прорваться сквозь линию защиты оставалась. Чем и воспользовался противник, благополучно обманув людей и самую современную технику.
Разумеется, появление на базовом корабле необычного пассажира не могло пройти незамеченным. О секретном характере его миссии знали все, и его происхождение и выполняемые здесь задачи вызывали на корабле самые невероятные слухи, хотя даже адмирал не был посвящен в эту тайну.
Вместе с необычным пассажиром прибыл модуль, который установили на жилой палубе в отсеке Службы безопасности. Здесь таинственный незнакомец мог выполнять свое задание, не опасаясь посторонних глаз; модуль оберегали гвардейцы Службы безопасности, тоже, впрочем, не имевшие ни малейшего представления о том, кого и зачем они стерегут. Более того, они — так же, как и адмирал — не имели права войти внутрь ими же охраняемого модуля. Пропускной пункт реагировал только на биотоки мозга, акустический спектр голоса, образцы сетчатки глаза, структуру ДНК таинственного незнакомца, — словом, на все, что только могли придумать параноики из Службы безопасности.
Хотя незнакомец находился на борту уже несколько месяцев, никто не знал его имени. Не сказать, чтобы он сознательно избегал общества — нет, он регулярно занимался спортом, обедал вместе с остальными и даже пропускал рюмочку-другую с некоторыми членами экипажа, особенно с женщинами, которых он очень интриговал. Молодой, симпатичный, веселый, спокойный. Но за все это время он ни намеком не приоткрыл окружавшую его завесу таинственности. Зато офицеры безопасности заметили, что он обладал исключительной способностью выведывать у собеседника самое сокровенное.
Почти ежедневно незнакомец проводил несколько часов в своей маленькой каюте; ночевал он всегда только там. Службисты ломали головы, пытаясь разгадать его тайну. Предположений высказывалось множество. И ни одно не было правильным.
Войдя в модуль, он услышал жужжание зуммера и впервые ощутил восторг и радостное возбуждение в предвкушении работы. Он подошел к большому креслу, уселся поудобнее и разместил на голове несколько миниатюрных зондов-датчиков.
Некоторое время он плавал в тумане полугипнотического забытья, но потихоньку в мозгу начали формироваться расплывчатые образы, постепенно приобретая определенность, ясность, заполняя его мысли. Наркопрепараты и маленькие нейронные зонды сделали свое дело: его собственное «я» куда-то исчезло, отодвинулось на второй план, и возникло нечто новое.
