И все остальное время, пока мы сидели у Сережки, Леночка была самой веселой по той же самой причине — потому что почти ничего не знала. А вот нам троим веселиться было не с чего.
Они, Витька с Леночкой, уехали примерно через час.
Мы остались с Сережкой вдвоем. Я думала, что он, может быть, теперь мне что-то расскажет. Нет, легче было бы Кощея Бессмертного уговорить рассказать тебе какую-нибудь сказку, чем вытянуть хоть что-то из Сережки, да Кощей как раз с удовольствием рассказал бы что-нибудь о себе, а Сережка — хоть бы слово.
И тогда я взяла и ото всей такой жизни напилась. Я пошла в магазин, купила большую бутылку вина и напилась. Мне, правда, для этого хватило двух бокалов. Я напилась первый раз в жизни и знаю, что больше этого никогда не повторится, потому что я такое стала от обиды и всего остального вытворять, что легче застрелиться, чем все это вспомнить, а уж пересказывать — это ни за что.
А потом, пьяная, я уснула.
Когда я проснулась, было уже не раннее утро. Сережка спал рядом. На мне были трусики и больше нечего. Сережка был одет полностью, то есть он был и в рубашке, и в брюках.
Он, наверное, сильно измучился за все те дни, сидел, сидел рядом со мной спящей и тоже уснул, даже не сумев раздеться.
Мне было обидно. Я наконец его нашла, а все плохое не прошло. И ночью мы просто спали, и больше ничего, но это я сама виновата, потому что не надо было напиваться.
Я, стараясь не разбудить Сережку, перебралась через него и пошла в ванную. А когда я вышла оттуда, то он был уже на кухне и готовил завтрак.
Я надела халатик, села за стол и стала ждать, когда он начнет меня кормить. Правда, есть мне совсем не хотелось.
Я только выпила кофе. А Сережка сидел и молчал и не спеша ел. Оказывается, он был такой голодный, что так, не спеша, он и съел все, что приготовил и для себя, и для меня.
Эта стерва Лилит, она что, она совсем не кормила его там?
— Сережа, — спросила я, — а ты, может быть, в нее, правда, влюбился?
— В кого? — спросил он.
— В нее, в Лилит.
— Я не знаю никакой Лилит, — сказал он.
— Хорошо, в ту девушку, которая тебя там держала.
Он промолчал, и я испугалась: а вдруг я угадала?
— Сережа, — сказала я, — а может быть, тогда мы станем хорошими друзьями?
— Ты с ней? — удивился он.
— Нет, мы с тобой. Ну, так всегда говорят, когда расстаются.
— Ты хочешь со мной расстаться?
— Не знаю, когда ты ответишь на мой вопрос, тогда я буду знать.
— Какой вопрос?
— Ты любишь ее?
— Кого, Маша?
— Хватит притворяться, ты прекрасно понимаешь, о ком я спрашиваю, — не выдержала я.
В это время зазвонил телефон. Сережка пошел в комнату и взял трубку.
— Да, — сказал он. — Да, это я.
И потом он почти минуту молчал и слушал. А потом сказал:
— Хорошо, я сейчас приеду.
— Кто это звонил? — спросила я, потому что мне стало очень тревожно.
— Ты раньше не задавала таких вопросов, — ответил Сережка.
— Это было раньше.
— Маша, мне бы хотелось, чтобы между нами ничего не изменилось. — И он нежно провел рукой по моим волосам.
— Куда ты собираешься ехать?
— Я ненадолго.
— Скажи куда?
— Маша, я скоро вернусь.
— Ты едешь к ней? Ты опять едешь встречаться с ней?!
Он ничего не ответил и быстро вышел.
Я хотела побежать за ним. Нет, не остановить его, я хотела узнать, куда он едет, я бы, наверное, смогла, если бы очень постаралась, потому что он не знает, что у меня сейчас другая машина, и не думал бы, что я еду за ним. И я уже подбежала к двери, но тут вспомнила, что я в одном только халатике.
Я быстро натянула на себя первое попавшееся, что было — джинсы и кофточку, — и выскочила на улицу.
Его машины около дома уже не было. Я подбежала к «Ниве». Я подбежала к ней и остановилась.
Я все равно уже не догоню его, да и на этой машине я не смогу за ним угнаться. Нужно забрать свою обратно. Только если бы я была и на своей, толку никакого не было бы, потому что мою «БМВ» он сразу узнал бы.
Но я все равно бессознательно полезла в карман за ключами. Ну вот, в придачу ко всему я и ключи забыла дома. А вместо ключей я вынула из кармана плоскую заколку.
Я смотрела на нее и не понимала, откуда она у меня взялась. И вдруг я вспомнила — и я все поняла. Я поняла все, все. Чего-то, может, я не знала, но главное я поняла, потому что я видела уже точно такую же заколку. И дело было даже не в заколке, она была просто толчком к моему пониманию.