- Хорошо, что вы приехали, госпожа. Он иногда зовет вас.
У меня как камень с души упал.
- Он? - переспросила я сдавленно. - Герцог?
- Да. Хозяин очень тяжело ранен, госпожа.
- И… он не умер?
Гариб блеснул белками.
- Нет. Я сказал так, госпожа, чтобы вы быстрее приехали. Хозяин очень-очень ранен, госпожа.
Мне на миг стало так легко, что я зашаталась и принуждена была ухватиться за перила лестницы, чтобы не упасть. Александр жив. Ну, конечно, я была права, когда не верила! Я сердцем чувствовала, что это не так. Так и получилось. Господь Бог слишком милосерден, чтоб допустить смерть Александра.
Потом я стала размышлять и вдруг поняла, как жестоко поступили со мной самой. Какой страх я пережила, в моем-то положении! Черт возьми, этот дикарь слишком далеко заходит! Прищурившись, я зло спросила:
- Так ты все выдумал? Ты посмел так меня напугать?!
- Я же не знал, захотите ли вы приехать, госпожа, если вам сказать, что господин только ранен.
Ярость захлестнула меня. Ещё неизвестно, чем закончится выходка этого индуса, не потеряю ли я ребенка! После такой бешеной поездки все возможно! Не помня себя, я рванулась к Гарибу и замахнулась на него кулаком, целясь прямо в лицо, - это должна была быть даже не пощечина, а настоящий тумак.
Он, мерзавец, ловко уклонился, вернее, присел, но я всё же сбила с него тюрбан, а потом, так же яростно ударив наугад, выбила у него из рук поднос.
- Ты, выродок! Ты хоть знаешь, что я чувствовала все эти часы?!
Гариб молча выпрямился, блеснул глазами и стал поднимать тюрбан и поднос. Я наблюдала за ним, задыхаясь от гнева. Конечно, я понимала, что драться не следовало и что от такого дикаря, как Гариб, за подобное поведение можно ожидать чего угодно. Но я не жалела о своем поступке. Надо было положить этому конец, этот слуга слишком долго надо мной насмехался!
- Где герцог? - спросила я, наконец, зная, что на этот вопрос он мне ответит.
- У себя. Сейчас господин доктор будет его лечить.
У меня не вызвало удивления то, что доктор появился только сейчас, по сути, одновременно со мной, хотя Александр, судя по всему, был ранен уже довольно давно. Я знала, как трудно разыскать в округе д’Арбалестье в таких непредвиденных случаях, и как тягостно тянутся минуты, когда ожидаешь доктора… Что ж, хоть эта чаша ожидания меня минула. Подхватив юбки, я побежала наверх с бешено бьющимся сердцем. Многое оставалось для меня непонятным, нужно было срочно поговорить с лекарем.
В маленькой прихожей перед покоями герцога я увидела доктора д’Арбалестье: он раскладывал металлические инструменты на сервировочном столике, застеленном полотенцем. Мои шаги прозвучали довольно громко, врач сразу обернулся и поспешно приложил палец к губам. И только потом, похоже, узнал меня.
- Вы, мадам? Приветствую. Ну-ка, помогите служанке щипать корпию.
Это задание, данное сходу, ошеломило меня. Я машинально вымыла руки, наблюдая за действиями д’Арбалестье, потом присела рядом с Марианной и стала делать то же, что и она, но, наконец, не выдержав, громким шепотом произнесла:
- Господин доктор, ради всего святого! Как обстоят дела?
- Ваш супруг ранен, мадам, и его состояние довольно серьезно.
У меня ком подступил к горлу. Я проговорила:
- Господи Иисусе! А что собираетесь делать вы?
- Извлекать пули из его груди.
- Пули? - переспросила я. - Разве их много?
- Вероятно, бывает и больше, но ему тоже досталось немало.
Он был явно огорчен положением своего пациента и, поскольку не знал о моей беременности, безжалостно перечислил: у Александра две пули сидят в груди, еще одна раздробила локоть, а последняя глубоко задела правый бок, возможно, повредив почки. Я слушала с округлившимися от ужаса глазами. Мои руки перестали щипать корпию и бессильно упали на колени.
- Боже мой! - прошептала я. - Так он выживет?
- Посмотрим. Я отправил дикаря за веревками.
- За веревками! - повторила я. - А зачем же веревки?
- Чтобы извлечь пули, надобно связать раненого.
- Он… разве он в сознании?
- Нет. Он бредит и всех отталкивает.
Помолчав, доктор добавил:
- Будь он в сознании или нет, он может помешать операции, почувствовав боль.
