— Звонил шериф. Еще один подобный случай. Насколько я поняла, с нашей вчерашней знакомой — подружкой Рикки, Кэт. Кэтрин О'Лири, шестнадцать лет. Обнаружена рано утром в городском саду. Совершенно нагая, в депрессии и с той же надписью на спине черным маркером.
— У нее на спине было написано: «Он не виноват»?
Скалли подняла глаза, думая, что Молдер шутит над ее неудачной фразой, но он был совершенно серьезен. И она вдруг поняла, что слова: «Он не виноват» — совсем необязательно должны относиться к жертве, а могут подразумевать, например, Хозяина и Повелителя.
— Нет, — вздохнула она. — У нее была надпись, соответствующая ее полу. «Она не виновата».
— Где она сейчас?
— В городской больнице. Я полагаю, что, если ее состояние позволит, необходимо как следует расспросить ее.
— Черт, я собирался всю первую половину дня просидеть на телефоне. Слишком многое необходимо срочно выяснить и уточнить.
— В любом случае надо узнать результаты ее анализов. Что доводит молодых людей до такого состояния? Гипноз? Сильнодействующий наркотик?
— А ты не могла бы съездить в больницу и сама все выяснить? — с надеждой спросил Молдер. — Медицина ведь по твоей части.
— Хорошо, — кивнула Скалли. — Где тебя потом искать?
— Здесь, — — Молдер кивнул на стоящий на письменном столе телефон. — В самом крайнем случае — у шерифа. Или оставлю записку у портье.
— В таком случае, я воспользуюсь машиной.
— Конечно, держи ключи.
В больнице врач сказал, что девушке после промывания желудка и прочих процедур стало гораздо лучше и долго ее в больнице не задержат. Ей разрешили побеседовать с девушкой, обещая подготовить копии бланков с результатами анализов.
Накинув белый халат, Скалли вошла в палату. Приставила к кровати стул и села.
Девушка не спала, она повернула к гостье лицо и их взгляды встретились.
Скалли поразила перемена в выражении ее лица. Гарри Кейна она видела ПОСЛЕ. Эту же девушку она видела и ДО. Кто бы ни был этот злоумышленник, Скалли задушила бы его собственными руками. У шестнадцатилетней, вчера жизнерадостной девушки были глаза старухи.
— Здравствуй, Кэт. Меня зовут Дэйна Скалли, я специальный агент ФБР, отдел насильственных преступлений. Ты можешь мне рассказать, что вчера произошло? Начни с самого начала, любая деталь может оказаться чрезвычайно важной для расследования.
Вполне вероятно, девушка не узнала ее, а сама Скалли не собиралась ей об этом напоминать.
— Я… Я даже не знаю, с чего начать. — Голос Кэт был усталым и неуверенным, но слабым его назвать было нельзя.
— Начни с начала. С кем ты провела вечер?
— С друзьями. Мы ездили на дискотеку-
— С какими друзьями? — строго спросила Скалли, хотя прекрасно знала, с какими.
— Они из моей школы. Рикки, Брэт и Мартин. У нас постоянная компания. Раньше с нами был Гарри, но…
Она замолчала. Скалли выдержала паузу и спросила:
— Где ты рассталась с друзьями? Там же, на дискотеке?
— Нет. Рикки довез меня до дому. Почти до дому, надо было пройти через сад. У нашего подъезда сейчас ремонт, и там не проехать.
— Рикки?
— Да, Рикки Мазеровски, из параллельного класса. Мы с ним… В общем, он поцеловал меня и уехал. А я пошла домой.
— И ,что было дальше. Помнишь?
— В саду я вдруг услышала жалобное поскуливание из-за кустов и пошла на звук;…
— И? -не выдержав, поторопила Скалли. Никто из прежних пострадавших не давал таких подробных показаний.
— Это оказалась моя собачка Дина, такса. Она была привязана за поводок к деревцу и , очень обрадовалась, увидев меня. Я, помню, очень удивилась: как она могла здесь оказаться, может, сбежала из квартиры? Я наклонилась над ней, чтобы отвязать поводок…
Девушка смутилась при воспоминании.
— Рассказывай честно, здесь стесняться не перед кем, — почувствовав, что она хочет о чем-то умолчать, строго сказала Скалли.
— Мне вдруг захотелось укусить бедную Дину. Или задушить… Я сама не понимаю, откуда у меня такие мысли… Это так страшно!.. Я взяла ее за шею обеими руками и начала стискивать пальцы… На меня словно затмение нашло… Я была сама не своя. Ведь я так люблю свою Дину и помню, что мне в тот момент было жалко, что она может замерзнуть, если проведет ночь на улице. А сама делала ей больно…
