В конце концов Луиза махнула на воспитанницу рукой, тем паче Селина таращилась на ее величество с обожанием. Вот и ладно. Пусть дочка обожает – так безопасней. Пусть Айрис шипит и пускает искры – это отвлечет Катарину от настоящего врага. Она шипеть не будет, а укусит, дай только подползти поближе.
– Сядь, – королева указала глазами на пуф у своих ног, который Айрис ненавидела всеми фибрами своей души. Девица Окделл села, и на том спасибо.
– Айрис, утром мы видели вашу матушку. Она посылает вам свое благословение.
Браво, Катарина! Вырвать у Мирабеллы благословение для беглой дочери надо уметь! Луиза дорого бы дала за то, чтоб послушать, как любовница Рокэ Алвы объясняет вдове Алана Окделла, что Айрис следует оставить в доме Ворона. Если королева нашла доводы, способные пробить такой лоб, других и подавно окрутит. Только зачем ей под боком Айрис?
– Милая Айри, – ручка королевы накрыла руку девушки, и та дернулась не хуже самой Катарины, – мы так рады, что ты остаешься с нами.
– Благодарю, ваше величество, – выдавила из себя Айрис. И на том спасибо. Королева нежно улыбнулась и поднялась. Сейчас потащится к своей арфе, чтоб она ей на ногу свалилась.
Катарина хорошо играла и неплохо пела, но при первых же аккордах Луизе хотелось опрокинуть на августейшую музыкантшу чесночную подливку. К счастью, на сей раз до пения не дошло: распахнулась дверь, и перед королевой и ее дамами предстал его величество Фердинанд Второй.
Луиза видела короля и раньше, но все больше издали. Его величество был весьма недурен собой, хотя мог бы малость и похудеть.
– Ваше величество, – светлые глаза Фердинанда сияли, – мы счастливы сообщить вам о победе.
– Какая радость, – королева блохой отскочила от проклятой арфы, к сожалению, не наступив на шлейф. – Благодарю ваше величество за столь прекрасную новость.
– Это была блестящая военная операция, – Фердинанд радовался, как мальчишка, – блестящая!
Разумеется, блестящая! Ведь за дело взялся не кто-нибудь, а Рокэ Алва. Но если король получил известия, то, может, пришло письмо и для нее. Не от герцога, от Герарда. Сын обещал писать при каждом удобном случае, а мальчик держит слово.
– Мы спасли Фельп, – бушевал Фердинанд. – Теперь все знают, кто хозяин в Померанцевом море!
Все знают. И коронованная шлюха тоже.
– Ваше величество, – шлюха таращилась на венценосного супруга с видом юной причастницы, – а что известно о маршале Алва? Среди моих дам мать и сестра порученца герцога, они были бы счастливы знать…
Вот дрянь! Хочет приручить их с Селиной? Или хочет узнать, когда ей юбку задерут, а прячется за других?
– Герцог прислал нам отчет о сражениях, но это чтение не для прекрасных дам, – не мог остановиться король, – скажу лишь, что это был изумительно тонкий план. Настоящая вершина стратегического искусства, и маршал осуществил его лично. Первый маршал Талига поразил своими подвигами весь Фельп. По решению Дуксии его мраморная статуя будет установлена в галерее Славы.
– Он не ранен?
Ах, какие мы заботливые! Или наоборот? Хотим, чтоб было худо? Дак не будет тебе такой радости!
– О нет. Потерь среди талигойцев нет. – Фердинанд от избытка чувств сиял не хуже полной луны. Славный человек, не то что жена. Славный и добрый, храни его Создатель!
– Слава святой Октавии, – закатила глазки Катари. – Мы молились за победу и за то, чтоб воины вернулись к тем, кто их ждет.
– А кто из ваших придворных ждет сына и брата? – спросил король, усаживаясь на пуф и скрывая его целиком.
– Госпожа Арамона и ее дочь, – пропела ее величество, улыбаясь его величеству.
– Мы хотим их видеть, – пропыхтел Фердинанд.
Луиза послушно сделала реверанс. Король милостиво кивнул, но, когда примеру матери последовала Селина, кивком не обошлось.
– Какая красавица, – восхитился Фердинанд, – волосы как солнышко… Сколько тебе лет, дитя?
– Будет семнадцать, – пролепетала Селина, заливаясь краской, – весной…
– Она младше, чем были вы, когда мы встретились, – Фердинанд поцеловал супруге руку и вновь обернулся к Селине: – Мы можем что-нибудь сделать для вас?
– О, – дочка дрожала, как осиновый лист, – ее величество так добра, так добра…
