Задумавшись о хвостах, виконт почти позабыл об ушах и не заметил, когда Андреатти уступил место седому толстяку. Этот, хвала Леворукому и его кошкам, не стал лить воду, а принялся представлять адмиралов и генералов.
– Командующий армией вольного города Фельпа генералиссимус Титус Ванжи.
Генералиссимус выглядел весьма внушительно, почти так же, как почтенный родитель Марселя, но папенька казался бодрее и… умнее.
– Вице-командующий генерал Просперо Фраки.
Просперо носил совершенно роскошный мундир и был весьма недурен собой, хотя против Рокэ бедняга не выгребал. Марсель готов был поклясться, что местный красавец это понял, и сие его заботит сильней всех бордонов мира.
– Вице-командующий генерал Массимо Варчеза.
Варчеза казался довольным. В отличие от вице-командующего генерала Луиджи Кротало, вызвавшего у Валме живейшее сочувствие. Судя по всему, хмурый вояка последний раз выспался тогда же, когда и сам Марсель, то есть недели три назад.
Главный инженер господин Тиффано Гракка походил на плохо выбритого ежа, но ежа умного, хитрого и веселого. Главный артиллерист господин Коррадо Канцио сиял точно так же, как и Варчеза. Марсель решил, что они приятели, которых тошнит от гран-дукса и генералиссимуса. Парочка явно ожидала, что Рокэ начнет вытаскивать из-за пазухи кошек и девственниц. Марсель, впрочем, ждал того же.
– Старший адмирал Барбаро Кимароза.
Любопытно, когда старший адмирал в последний раз выходил в море, до рождения Рокэ или все-таки позже?
– Адмирал Фоккио Джильди.
Обветренный хмуро кивнул. А чего радоваться – сражение проиграно и наверняка на него все свалят.
– Адмирал Муцио Скварца.
Скварца был молод, весел и бесшабашен. С ним стоило познакомиться поближе. Наверняка знает, где в этом городе можно найти красивых женщин, хорошее вино и сносного портного.
Муцио был последним, кого назвали. Толстый дукс, отдуваясь, плюхнулся в кресло, зато вновь поднялся Гампана.
– Господа, – произнес он, с отеческой укоризной глядя на военных, – мы должны поведать нашему гостю подробности постигшего нас несчастья.
Генералиссимус Титус важно поднял и опустил огромную голову. Что он, что старший адмирал вполне могли сойти даже не за отцов города Фельпа, а за его дедов.
– Будет говорить Фоккио Джильди.
Разбитый адмирал поднялся и подошел к высокому столику, на котором стояла еще одна хвостатая хранительница Фельпа. Джильди было хорошо за сорок, и он как нельзя лучше соответствовал облику морского волка. Подходящим был и голос – хриплый, низкий и зычный.
– Нас разбили, – просто сказал моряк, – иначе и быть не могло. Пятьдесят наших галер против почти сотни бордонских, не считая десятка галеасов. Не знаю, говорит ли это что-нибудь нашему гостю, ведь раньше он воевал на суше…
– Господин адмирал, – ровным голосом произнес Рокэ, – знаете ли вы, чем отличается мул от коня?
Джильди озадаченно воззрился на маршала, тот лукаво улыбнулся:
– Знаете, хоть вы и не кавалерист. А я знаю, чем отличается галера от галеаса.
Адмирал шумно втянул воздух и неожиданно громко расхохотался. Шутка явно пришлась ему по вкусу.
– Что ж, тем лучше! Значит, вам не нужно объяснять, почему я сижу в бухте, а «павлины» и «дельфины» [13] хозяйничают на берегу.
– Дельфины на берегу – это извращение, – заметил Рокэ. – Адмирал, как по-вашему, деблокировать бухту извне можно?
– Еще бы, сотня крабов им в… – Джильди осекся и смущенно оглянулся на птице-рыбо-деву. – Только в нашем море парусным тяжко.
– Да, место для города вы выбрали странное, – согласился Рокэ. – Что ж, раз о море можно забыть, поговорим о суше. Что «дельфины» и «павлины» в количестве тридцати тысяч голов гуляют вокруг Фельпа, я знаю. Равно как и то, что они действуют по всем правилам военного искусства.
– Дорогой друг, – гран-дукс приложил руку то ли к сердцу, то ли к желудку, – мы уверены, что осаждающая армия не намерена штурмовать город, так как этому противится сама природа, бывшая первым фортификатором Фельпа.
– О да, – генералиссимус хлопнул по столу пухлой ладонью. – Командующий бордонами маршал Капрас полностью раскрыл свои намерения. Он хочет замкнуть кольцо осады и вынудить нас сдаться под угрозой голода, но у нас достаточно сил и припасов, чтобы дождаться подхода деблокирующей армии. Тем не менее, если мы позволим противнику перерезать Приморский тракт, наше положение станет… ммм… сложным. Это понимает и Капрас.
