Шум привлек внимание Культяпки. «Стеле, ты меня уже достал». Лицо у Культяпки опухло, верхнюю губу облепили язвы, но от его огромной туши по-прежнему веяло грозной силой; краем глаза Нико видел, как трактирный вышибала покинул свой пост, но Джанни преградил ему дорогу. Нико потянулся и схватил Культяпку за горло, видя, что тот шарит рукой под стойкой, где могло быть спрятано оружие. Притянув бармена к себе, он начал: «Я с тобой сделаю такое, что тебе и не снилось, Там-Там, если ты не прикусишь язык. Превращу тебя обратно в маленького воспитанного тролля, которого мы оба знаем и к утру у тебя не останется даже этой стойки, чтобы за ней спрятаться», — и добавил тихим шепотом: «Как дела?»
— Она хочет, чтобы ты, — просипел бармен, лицо его побагровело, — пришел в ее поместье, когда луна будет в зените. Если, конечно, вам это удобно, Мой господин.
Нико отпустил его, когда глаза Культяпки уже выкатывались из орбит: «Так ты запишешь это на наш счет?»
— Последний раз, попрошайка. Твои голубые Дружки и пальцем не шевельнут, чтобы тебе помочь. Угрозы у тебя такие же пустые, как твой кошелек.
— Хочешь в этом убедиться? — Они еще некоторое время пикировались на радость публике, пока Джанни и вышибала были заняты друг другом. «Ладно, забери свои слова назад, и забудем об этом», — Нико повернулся и направился к своему столу, надеясь, что все и впрямь закончилось. Ни один из четверых — бармен, вышибала и пасынки — не могли сказать с уверенностью, что работали только на публику.
Когда он добрался до своего стола, Ластел-Культяпка отозвал своего громилу, и Джанни подошел к Нико, бледный и дрожащий от возбуждения. «Дай мне кастрировать одного из них, Это сильно поднимет нашу репутацию»,
— Побереги себя для ведьмы. — Джанни просиял и яростно вонзил свой кинжал в стол: «Тебе назначена встреча?»
— Сегодня, когда луна будет в зените. Не пей много. — Но головы у них кружились не столько от вина, сколько от кррфа, который нюхали, насыпая маленькие щепотки в сжатые кулаки, туда, где мышцы пальцев образовывали подобие колодца. Наркотик к тому же прогонял сон: луна не скоро доберется до зенита, а им еще предстояло патрулировать улицы в поисках Мародеров, самим притворяясь мародерами. Это было совершенно невыносимо. Ему приходилось вместе со своим покойным напарником внедряться с разведывательными целями в армейские лагеря, переходить через линию фронта, проникать во дворцы, но то были гораздо более аккуратные, быстрые акции — чем это затянувшееся внедрение в Санктуарий, помойку обитаемого мира. Если бы только сегодня ночью удалось завершить операцию и можно было бы вымыться, побриться и почистить своих лошадей — тогда он принес бы Энлилю такие жертвы, о которых бог не скоро забудет.
Часом позже они верхом отправились патрулировать Лабиринт. Нико думал о том, что еще ни разу со времени того памятного дела с Верховным магом Ашкелоном и сестрой Темпуса Саймой, он не испытывал такого животного ужаса, комком застревающего в горле. Ведьма-нисибиси могла узнать его; а может, она узнала его с самого начала. Однажды он побывал уже в руках нисибиси, и скорее предпочел бы броситься на острие собственного меча, чем испытать это снова. Призрак погибшего напарника продолжал навещать его, и медитация уже не спасала от этого ужаса, как прежде.
К ним подбежал паренек, выкрикивая его имя, и большеголовый гнедой задрал свой рыжий нос и громко фыркнул, прижав уши, в ожидании команды убить или покалечить наглеца.
— Ради адских яичек Вашанки, что еще случилось? — поинтересовался Джанни.
Они находились на узкой улице; луна начинала выглядывать из-за крыш; люди захлопывали ставни и запирали двери на засовы. Нико улавливал шепот ужаса и ненависти за фасадами домов: двое верховых на этих улицах в любом случае означали беду, независимо от того, кто они были.
Юноша почти кричал, тяжело дыша: «Нико! Нико! Хозяин в отчаянии. Слава Ильсу, что я нашел тебя…» — Нико узнал его по мягким пришепетываниям кастрата — это был слуга из «Держи пиво», один из тех немногих, кого Нико считал здесь другом.
— Что стряслось? — он склонился в седле. Мальчишка поднял руку. и гнедой быстро мотнул головой, норовя укусить его. Нико треснул коня между ушей, а парень отскочил подальше. «Подойди, не бойся. Он больше не будет. Ну так что хозяин велел передать?»
