Лихачев - страница 24

Бот что было самым главным, самым важным для Ленина, а вовсе не личная выгода, — плоская идея буржуазных предпринимателей.

Освоение поточного производства в СССР еще и не начиналось, а Ильич уже видел цепь автоматов, которые обеспечивали выполнение всех операций — от установки рамы на конвейере до запуска мотора. И Левин рекомендовал изучать Тейлора с его принципами технологической непрерывности.

Больше того, он рекомендовал даже «учиться социализму у крупнейших организаторов капитализма, у трестов».[11] Наряду с этим Ленин был убежден, что в социалистическом государстве любое производство можно будет облечь в какие-то новые формы, отличные от капиталистических, прежде всего тем, что они избавят рабочего ые только от зверской эксплуатации, но и просто от подавляющей власти капиталистической техники.

У Ленина не было сомнений в том, что в социалистическом обществе возникнут новые требования уничтожить отрицательные стороны конвейера: односторонность, монотонность, притупляющую расщепленность труда, разбитого на мелкие операции.

Вот почему Лихачев, думая о Ленине, все же напряженно и с интересом слушал то, что говорил чужеземный докладчик.

Когда разбор «подготовки, исполнения и учета работы» был закончен, профессор сказал:

— Я подхожу к концу доклада. Мне передали вчера лист с вопросами. На некоторые из них я уже ответил. Для ответа на другие я прошу дать мне срок в три месяца, и тогда, насколько это возможно, я отвечу на них. Председатель вашего треста просил меня высказаться прямо и откровенно. Я это выполнял, я не хотел никого обидеть и надеюсь, что этого не случилось. Что на заводе АМО особенно ценно для меня и что да меня произвело особенно сильное впечатление? Это прежде всего дух сплоченности в совместной работе. Поточное производство — это прежде всего коллективное производство, следовательно, организуя, его, вы сумеете развить ваш завод и всю вашу страну. Я пожелаю вам от всего сердца успехов в этом.

Стенографистки и переводчицы из Межрабпрома переглянулись и заулыбались старику.

Лихачев выждал конца аплодисментов и спросил:

— Извините меня. Но как вы думаете, что нужно нам сделать в первую очередь, чтобы, наш завод работал ритмично, пока даже при отсутствии поточной системы?

— Я вам ответил, — сказал профессор. — Есть законы организма. Их нужно изучать и понимать. Тогда то, что кажется вам стихийным, будет наверняка подчиняться вашей воле.

— Да, но как сделать, чтобы завод работал без срывов и провалов, — вот о чем я спрашиваю.

— Вы мне задали вопрос, на который всей жизни не хватит, чтобы ответить, — сказал профессор.

— Почему же?

— Я не видел в мире ни одного завода, директор которого сказал бы — у меня все в порядке, я могу спать спокойно, а производство будет работать.

Время, когда на завод АМО смотрели только как на ремонтные мастерские, прошло безвозвратно уже в 1928 году. Все пристройки были подведены под крышу. Был расширен главный корпус. Закончили и заново оборудовали здание заводоуправления. Был готов нефтепровод.

Постепенно стал нарастать и выпуск автомобилей. Если в 1924–1925 годах на заводе изготовили 100 автомобилей, то в 1927— 1928-м — уже 580 штук. Что же касается технологии производства, то она, несмотря на ряд хороших решений и консультаций, находилась пока почти на прежнем уровне. Автомобиль собирали, одевали, а он стоял неподвижно, и большое значение имело последовательное и непрерывное поступление на сборку деталей, чтобы люди не наступали друг другу на пятки.

Расширение завода по проекту Ципулипа подходило к концу, но и оно не обещало решительного поворота. Развитие автомобильной промышленности в целом по СССР сдерживалось не только организацией производства, но и низким уровнем развития металлургии и станкостроения. Не умели делать легированные стали, не освоили прокат тонкого листа, отставала стекольная промышленность, не было шарикоподшипников, асбеста, лакокрасок, электрооборудования, труб. Нельзя было ввозить все это… И не только потому, что платить приходилось втридорога, а прежде всего потому, что все еще существовала угроза потерять самостоятельность, сделаться придатком капиталистических государств.