— А где же начальство?
В самом слове «начальство» крылась снисходительная усмешка.
— В цехе, — строго отвечали помощники. Они уже успели полюбить своего начальника.
— В каком? В каком цехе, не скажете ли?
— Кажется, в кузовном. Евсеев только что звонил оттуда. Говорит — у них.
— Что же это он там делает?
— Изучает технические процессы.
— Почему именно в кузовном?
Но кто мог ответить на этот вопрос, кроме самого директора.
В кузовном цехе больше чем где-либо сохранились кустарные пережитки. Здесь стояли две кирпичные печи для варки клея, на них рабочие кипятили себе чай, было тепло, уютно, пахло стружкой и лаком. Это напоминало Лихачеву хорошее время ученичества на Путиловском.
Кузовной цех ремонтировал по специальным заказам кузова легковых автомобилей и грузовые платформы. На изготовление платформы грузового автомобиля нормировщики устанавливали вольготные нормы. Работали в кузовном бывшие плотники. Они были хорошо знакомы со своей дедовской профессией — могли срубить избу, построить сарай, сколотить стол или табуретку, но кузов грузовика требовал большей точности, а работа в цехе обязывала к ритму.
Начальником кузовного цеха был Евсеев, с которым Лихачев познакомился еще в авторемонтной мастерской МГСПС. Нельзя сказать, чтоб Евсеев был какой-либо заядлый консерватор, просто он и сам тогда не знал других методов работы. И если на его глазах доски для кузова машины подгоняли простой лучковой пилой — ему это казалось естественным, хотя он и любил подчеркнуть, что учился каретному делу во Франции.
Кузовной цех этот много лет подряд все достраивался и перестраивался. В такой медлительности не было ничего удивительного. Кирпичи все еще таскали на плечах. Раствор мешали вручную. Именно здесь, в этом цехе, были видны все недостатки строительной техники того времени.
— Надо полнокровней работать, — вздыхал директор. — С огоньком. А вы плохо деретесь, плохо спрашиваете со строителей. Кузовной упирается лично в вашу работу, товарищ Евсеев. Так дело обстоит!
Евсеев огорчался, хмурился.
У самого директора сердце кровью обливалось, но что поделаешь… И на Путиловском было принято прямо в глаза говорить, если плохо о человеке думаешь. Ну а если хорошо, то только за глаза — такова была традиция.
— А цех ваш исторический, Владимир Ильич здесь выступал… Все-таки совестно, — продолжал Лихачев.
В самом деле, весь завод знал, что в пятницу 28 июня 1918 года на завод приезжал Ленин. В кузовном цехе состоялся тогда митинг всего Симоновского подрайона. На митинге Ленин призвал московских рабочих к дружной организации в деле борьбы с контрреволюцией, голодом и государственной разрухой.
Митинг прошел с большим подъемом. Владимир Ильич сказал тогда: «Без труда, без затраты огромной энергии, мы не сможем выйти на дорогу социализма. Для успешной борьбы за идеалы рабочего класса необходимо организоваться. Необходима также организация и для того, чтобы суметь закрепить за собой все завоевания, добытые ценой тяжелых потерь и усилий».[6]
В те годы не было еще так называемой АСУ — автоматизированной системы управления, которая в наше время позволяет оперативно управлять заводом в целом и каждым цехом в отдельности. Не было даже малой оргтехники: селекторов, диктофонов, электрографических машин, фонотек и магнитофонных записей на катушках. Да никто об этом и не слыхивал.
Лихачев и предполагать не мог, что придет время, когда электронно-вычислительные машины будут производить расчет месячного, квартального и годового планов, определять потребность в материалах, планировать ремонт оборудования. Пока ему приходилось самому ходить по цехам и обо всем договариваться с людьми.
О старых заводских инженерах директор не упускал случая заметить:
— Слабодушествуют… Устраняются от ответственности. Спрятаться хотят.
Инженеры пожимали плечами.
— Да ведь мы опережаем Америку! По отдельным деталям, конечно! И в пробеге участвовали… Мы ведь первыми пришли… Правда, вы тогда еще здесь не работали, не знаете…
Лихачев вздыхал.
— Далеко ли я отсюда работал? В МГСПС. Слыхал я об этих ваших достижениях. Десять машин собрали. Знаю, что вы и награду получили за пробег — какой-то сундук расписной и две кружки.
