— Я займу ее в своем банке.
— Это ваше дело. — Адвокат пожал плечами. — Но поверьте, Лоретт Спанье не оправдают на основании пьяных фантазий бомжа из Бауэри.
Роберта догнала бродягу в коридоре, где он ожидал лифта.
— Одну секунду, мистер Спотти! — запыхавшись, окликнула она. Берк стоял рядом, наблюдая за бродягой. — Я заплачу вам!
Спотти протянул грязную руку.
— У меня нет при себе таких денег. Я должна раздобыть их.
— Лучше поторопитесь, леди. Суд начинается завтра.
— Где я могу вас найти?
— Я сам вас найду, леди. Когда у вас будут бабки?
— Надеюсь, что завтра.
— Вы придете в суд?
— Конечно.
— Тогда я найду вас там. — Подмигнув ей, бродяга шагнул в кабину, и дверь лифта закрылась.
Гарри Берк бросился к двери на пожарную лестницу.
— Куда вы, Гарри?
— За ним.
— Это может его разозлить.
— Он меня не увидит.
— Подождите! Я пойду с вами… Думаете, он действительно что-то знает? — спросила Роберта, когда они бежали вниз по лестнице.
— Вероятно, Фрэнкелл прав, — бросил Берк через плечо. — Но мы не можем упустить даже слабый шанс, Берти.
Они следовали за бродягой зигзагами в южном направлении. Спотти то и дело останавливался попрошайничать у прохожих, но делая это без энтузиазма — не столько ради десяти или двадцати пяти центов, сколько для того, чтобы не потерять квалификацию. За Юнион-сквер он ускорил шаг, а на Купер-сквер двинулся на восток вокруг Купер-Юнион и вернулся в Бауэри в точности как почтовый голубь.
Местом его назначения была двадцатипятицентовая ночлежка с покосившейся вывеской над обшарпанной дверью. Гарри Берк занял пост двумя дверями дальше, у заколоченного входа в пустой склад. Серое небо начало чернеть — в сыром воздухе ощущался снег. Роберта поежилась.
— Вам нет никакого смысла торчать здесь со мной, — сказал ей Берк. — Это может продолжаться до бесконечности.
— Но что вы собираетесь делать, Гарри?
— Я же сказал — торчать здесь, — мрачно ответил он. — Рано или поздно Спотти выйдет, и тогда я посмотрю, куда он пойдет. В этом могут быть замешаны другие.
— Если вы намерены оставаться здесь, Гарри Берк, то и я тоже, — заявила Роберта, начав топать миниатюрными ножками, чтобы согреться.
— Вы дрожите. — Гарри привлек ее к себе.
Некоторое время оба молчали. Потом Берк покраснел и отпустил девушку.
— Мне не так уж холодно. — На ней было зеленое ворсистое пальто с поднятым воротником. — Но как не мерзнут эти бедняги? У большинства из них нет даже пальто.
— Если бы оно у них было, они бы продали его, чтобы купить пинту вина или порцию виски.
— Вы действительно так бессердечны, как стараетесь казаться?
— Факты остаются фактами. Хотя мое сердце действительно не истекает кровью. Я видел слишком много горя, которому никто не в силах помочь… — Внезапно он добавил: — Боюсь, вы проголодаетесь, Берти.
— Я уже проголодалась.
— Примерно в одном квартале к северу я заметил кафетерий. Почему бы вам не быть хорошей девочкой и не принести нам сандвичи и пару стаканчиков кофе? Я бы пошел сам, но боюсь упустить Спотти.
— Ну… — Роберта с сомнением смотрела на проходящих мимо оборванцев.
— Не беспокойтесь из-за бомжей. Если они прицепятся к вам, скажите, что вы из полиции. Среди них вы в большей безопасности, чем среди мужчин в верхнем городе. Секс — не их проблема. Вот. — Берк сунул ей в руку пятидолларовую купюру.
— Я сама могу заплатить.
— Я старомоден. — Неожиданно для самого себя Берк шлепнул ее по круглой маленькой попке. Она выглядела удивленной, но не протестовала. — Поторапливайтесь!
Роберта вернулась через пятнадцать минут.
— Обошлось без неприятностей?
— Один человек остановил меня, но, услышав волшебные слова, так отскочил, что едва не растянул лодыжку.
Берк усмехнулся и снял крышку с картонного стаканчика.
Стало темно. Обшарпанная дверь ночлежки то и дело открывалась. Но не было никаких признаков человека, называющего себя Спотти.
Пошел снег. Через два часа он усилился, и Берк тоже начал топать ногами.
— Не понимаю…
— Должно быть, он лег спать.
— Когда было еще светло?
— Не вижу, чего мы можем здесь добиться, Гарри, — пожаловалась Роберта. — Разве только заработаем пневмонию.
