Больше всего меня волнует неопределенность. Возможно, Мэтью и Ниша правы — иногда мистики понимают, что хотят сказать духи, иногда путаются, предлагают свои собственные версии и ошибаются. А Майку просто повезло. Хотя, быть может, я целюсь слишком низко. Все еще только начинается, и я пока лишь у подножья мистических гор. Мне предстоит изучить более серьезных прорицателей. Я планирую поездку в США, чтобы встретиться с Сильвией Браун, одним из самых известных медиумов в мире. Она спасала жизни, предсказывая авиакатастрофы и важнейшие мировые события. Действительно ли у Сильвии есть способности и сможет ли она устроить сеанс, который разрешит все мои вопросы?
Будущее 1: Элис и я
Предсказания:
— Я трижды побываю за границей;
— Я уйду с работы;
— Моя девушка забеременеет в течение двенадцати месяцев;
— В ближайшие три месяца мне предстоит решить, расставаться с ней или нет.
То, о чем я и не подозревал, а стоило бы:
— Моя девушка хочет ребенка;
— Моя девушка запретит мне ехать за границу, и это может положить конец нашим отношениям;
— Мой отец упрямец;
— Моя девушка домоседка.
Я ожидал, что помещения Общества психических исследований (ОПИ) представляют собой лабиринт пыльных коридоров и исследовательских лабораторий. Я представлял ряды полок, заполненных потертыми и потрепанными оккультными книгами, из которых можно узнать, как вызвать пару-тройку злых духов из преисподней. Тем более что место неподалеку от неоготического здания Национального исторического музея в Кенсингтоне — с башнями, смутно вырисовывающимися шпилями и горгульями — казалось самым подходящим для занятий сверхъестественным.
Само собой, все оказалось совершенно иначе, хотя снаружи строение выглядело многообещающе — в одном из подвальных помещений расположилось похоронное бюро. Пока я не нажал кнопку звонка и администратор ОПИ Питер не впустил меня внутрь, меня занимал вопрос, удалось ли им преуспеть в воскрешении мертвецов. Но внутри я осознал, что мертвецы наверняка уже перебрались из этого скучного, суматошного и тесного местечка в более привлекательное. Здесь были маленький офис со старым компьютером, библиотека и всякая всячина, не имеющая определенного назначения. Если бы ОПИ было магазином, оно бы называлось «Лидль»[5].
После неудачи в «Таинствах» я направился сюда, чтобы провести серьезное расследование. Затеяв путешествие в поисках правды о будущем, для начала я счел правильным направиться прямиком в прошлое и выяснить, с чем же я столкнулся. Мне нужны были сведения и знания, собранные предыдущими исследователями паранормального. И получить их надо до визита в США, куда я собираюсь на встречу с Сильвией Браун, ведущей мировой предсказательницей. У меня было несколько неотложных вопросов, и мне требовалось получить на них ответы как можно быстрее. Бывают ли у предсказателей неудачные дни, как у Элис? Действительно ли некоторые гадалки сильнее остальных? Здесь должна храниться информация о целых поколениях гадалок и предсказателей, которые говорили достоверные и убедительные вещи, не то что Элис. И мне нужно было немедленно их обнаружить.
Мне представлялось следующее: если могущественные предсказатели существовали, их несомненно должны были протестировать, и доказательства их способностей наверняка хранятся где-то в этих пыльных комнатах. ОПИ уже более сотни лет служило пристанищем множеству ученых, исследовавших парапсихологов и мистиков. К тому же здесь самая лучшая в стране (а может быть, и в мире), библиотека о сверхъестественном, с тысячами книг и журналов, посвященных разным аспектам паранормальных явлений.
ОПИ было основано в 1882 году, когда медиумы и ясновидцы викторианской Британии множились подобно кроликам на весенних лугах. Кругом было полно парапсихологов и экстрасенсов, каждый день заявляющих о новых способностях. Если верить официальной истории ОПИ, группа многообещающих ученых из известнейших университетов решила выяснить, почему наша страна вдруг стала привлекать столько потусторонней энергии.
Первым президентом ОПИ был Генри Сиджвик, преподаватель этики из Кембриджского университета, обладавший «грандиозным авторитетом и влиянием в интеллектуальных кругах того времени». Его ближайшими сподвижниками были Фредерик Майерс, ученый в классическом понимании этого слова, и еще один интеллигент, Эдмунд Герней. Среди ранних членов общества были «известные личности — такие, как физик Уильям Баррет, экспериментальный физик лорд Рэлей, философ и премьер-министр Артур Бальфур, ученый и философ Джеральд Бальфур и Нора Сиджвик из семьи Бальфуров, жена Генри Сиджвика, математик, а позже и директор колледжа Ньюхэм в Кембридже». Едва ли, подумал я, какой-нибудь шарлатан смог бы обмануть людей с таким коэффициентом интеллекта.
