Заклинания готовили куда быстрее, чем самый лучший повар, хотя предел их умений зависел, конечно, от ведьмы. Если б я сама не умела всего этого делать, вряд ли смогла бы нормально научить магию. Но свитое полтора года назад заклинание училось, когда я сама готовила что-нибудь новое, наращивало опыт и с каждым разом становилось всё более универсальным. Пройдет ещё год или два, и я смогу заработать на нём немало денег!
Вот только для этого мне надо остаться в доме маркграфа и быть той самой ведьмой, которая дочь покойного фон Ройсса. Всё же, в нашем деле имя — это очень важно! К самозванке, будь она хоть десять раз из магического рода Аденауэр, не пойдет никто! Нашу семью забыли…
А вот фон Ройсса всё ещё помнили. И было бы ох как неплохо, если б я смогла и вправду заполучить столь желанный титул.
Не прошло и двадцати минут, как уже полностью запеченная курица выскочила из духовки. Рядом с нею почетное место занял салат, нож спешно дорезал хлеб на доске. Я улыбнулась и властным жестом велела блюдам следовать за мною.
Ну что, Людвиг фон Ройсс, готов к угощению? Будет оно тебе!
Я с помощью магии накрыла стол на двоих и даже заняла положенное мне место, не во главе стола, а с правой стороны. Впрочем, и Людвигу не предлагалось место покойного маркграфа. Пусть устраивается там, где положено быть старшему родственнику-мужчине, по левую руку от хозяина дома. Так мы, по крайней мере, будем на равных условиях и сможем смотреть друг на друга во время еды.
О, я очень хочу увидеть выражение его лица, когда он начнет это есть!
— Фрейлейн Аденауэр, — голос Людвига заставил меня встрепенуться. — О, я уж и не думал, что меня может ожидать столь роскошный завтрак!
Я медленно повернулась к нему, желая сказать что-нибудь колкое, злое, но как будто язык проглотила.
Избавившийся от следов должности инквизитора, Людвиг нарядился в обычные брюки да черную рубашку. Ничего особенного! Но как же хорошо это на нем сидело!
Я залюбовалась сильным, подтянутым мужским телом и почувствовала, как то самое ведьминское "я" вырывается на свободу, подговаривая меня подойти к мужчине поближе, прикоснуться к его сильной груди, провести ладонми по широким плечам, мускулистым рукам… Поцеловать его в губы, так страстно, как только я смогу. Чтобы этот поцелуй ознаменовал начало…
Начало чего? Так, в сторону весь этот истинный бред об истинной паре! Не могу я полюбить инквизитора, ни за что!
— Встала пораньше, чтобы приготовить, — заулыбалась я. — Нам же надо налаживать отношения, верно? Присаживайся, — я указала на подготовленное для Людвига место. — Очень надеюсь, что завтрак будет вкусным.
И ты, скотина, подавишься и задохнешься, одним махом лишив меня всех возможных мучений!
Глава четвертая. Людвиг
— Ты бы был помягче, — уговаривала меня Берта, устроившись на спинке стула и переминаясь с лапы на лапу. — Если бы какая-то скотина ткнула в меня своим пылающим хвостом, а потом пришла с колечком в клюве и с предложением жениться, единственные вменяемые действия, на которые я была бы способна — это выклевать бы глаза! Вот выклевала и, может, пошла бы замуж!
Я хмыкнул. Моя фамилиар, ворон-феникс, была специфической дамой — если так можно сказать о птице. Наверное, сказывалось то, что познакомились мы с нею, когда мне уже было далеко за двадцать. Обычно фамилиар присутствует в жизни колдуна почти с младенчества. Если он наследуется от старших родственников, то всё равно находится рядом.
Но Берта в тот период служила маркграфу фон Ройссу. Каким чудом она спаслась от огней инквизиции, до сих пор не знаю, но её приняли просто за ручного ворона. Улетела в небо… Даже не сгорела — сгорала уже при мне, устроившись на столе и глядя своими чёрными сверкающими глазами. С каким осуждением она смотрела!
Я почти не был знаком с маркграфом фон Ройссом. В общем-то, я впервые увидел его именно в камере, когда рядом крутился дознаватель, и моё "здравствуй, дядя" прозвучало бы, мягко говоря, неуместно. И то, мне не пришлось там задержаться. Маркграфа спасти было невозможно. Он сам подписал себе приговор, когда, надеясь выпросить хотя бы маленькую поблажку, начал сдавать всех ведьм и колдунов, которых знал.
