– Провести смелые испытания с х. структурами, не боясь неудачных промежуточных результатов и возможных потерь. В итоге это даст нам власть над временем, как над материей. У нас же нет конкурентов.
– Вы так в этом уверены? – Верикокка потянул губы на левую щеку. – У меня в столе лежит полная копия следственного дела по Кречетникову-младшему. Его дважды переехал джип, вполне достаточно, чтобы отдать концы. А он жив.
6.
Когда Юмэн вернулся с работы, то не нашел ни жены, ни дочери. Джэд отправилась на западное побережье – к Лолите По. (Вчера Юмэн заметил, что жена заказывает в интернет-магазине вибратор с десятью встроенными функциями и управляющим процессором.) Джулия укатила вместе с бойфрендом на спортивные соревнования. Джейк, как всегда, сидел после занятий в своей комнате, запершись, и на стук дверь отозвался кратко: «Отвали». Уже полминуты спустя сквозь мощный шум компьютерного кулера было слышно кряхтение – виртуальный мир «Порнократия: Рим эпохи упадка» снова втянул Яшу в себя. Посреди ночи он понесет свое стокилограммовое тело в туалет – сливать в канализацию плоды своего труда, заодно выбросит в мусорный ящик перегоревшие боди-коннекторы.
В отсутствие жены уверенность стала выходить из Лео, как вода из треснувшего бака. Нужна была гипотеза. Юмэн не был силен в абстракциях, но зато мог заглянуть в последние записи Кречетникова.
Известное нам Настоящее – лишь тонкая мембрана между Преднастоящим и Посленастоящим. По сути, пленка пространственно-временного континуума, с обеих сторон от которой Большой мир. Время течет из Будущего в Прошлое, просачиваясь через эту мембрану, порождая на ней все реальные объекты. Кречетников создал х. структурный инструментарий, который, так сказать, позволяет сужать и расширять поры этой мембраны, чтобы ускорять, замедлять и даже поворачивать потоки времени. Как следствие – возвращение прошлых состояний (из Посленастоящего), возможна встреча с прототипами объектов (из Преднастоящего). Изменения в ходе времени ведут – в рамках пространственно-временного дуализма – к деформациям пространства. Как следствие – мгновенные перемещения объектов. Возможны изменения в структуре объектов. Крайний вариант – пробой континуума…
Юмэн понимал, что если он не примет смелого и правильного решения, то окружающий его уют рухнет. Пусть даже юристы «Сирла» отмажут его от суда и тюрьмы, чтобы не выносить сор из избы, но из фирмы вышибут с треском. После чего никто никогда не возьмет доктора Юмэна на приличную работу. Дом пойдет с молотка, пожалуйте в квартирку с вечно забитой канализацией и вонючими лестницами где-нибудь в Бронксе. Женой будут пользоваться личности разной ориентации, в том числе Мэнсон, который разок уже трахнул ее после совместного барбекю. Дочь вряд ли станет работать официанткой в кафе, учитывая ее наклонности, примется обслуживать ковбоев на трассе. Сына погонят из университета. Сам-то он в жизни палец о палец не ударит, подключит китайский нейроинтерфейс к мозгам и уплывет по волнам киберонанизма, из которых возврата нет.
Юмэн выудил из кармана пиджака пакетик с тем, что он соскоблил с полки в супермаркете.
Большая капля вязкой жидкости, может, и слизи, а посередине вроде ядрышко. Действительно напоминает икринку.
Юмэн выдавил ее на руку, предусмотрительно облаченную в перчатку из синтекожи. Она потекла по глянцевой поверхности, не оставляя следа, а потом – раз и «провалилась». Юмэн не успел как следует испугаться – икринка появилась на тыльной стороне перчатки. Это что, она прошла по «подпространственному» каналу?
Изогнув ладонь, Лео заставил икринку прокатиться по синтекоже до кончика пальца, подставил другую руку. Икринка упала на нее, «провалилась» под синтекожу и… больше не появилась. Юмэн сорвал перчатку и ничего не нашел. Икринка исчезла или оказалась внутри его тела.
Доигрался!
Через несколько минут Юмэну показалось, что икринка уже где-то в районе его крестца, а из нее выходит что-то червеобразное, ползет вверх, обвивая позвоночный столб, проникает в череп…
Сердце заколотилось, так недалеко и до инфаркта. Надо поискать что-то успокоительное. Лео стал рыться в ящиках своего обширного стола и внезапно осознал, что почти ничего не видит. Шкаф, экран компьютера, картина Саврасова на стене (оригинал, между прочим) – расплываются перед глазами, будто от сильного конъюктивита по ним растекся гной. Остальное затянуто серебристой дымкой. Дымка становится все гуще, пятна растягиваются в полосы, появляется ощущение движения или, скорее, падения в пропасть…
