Осенью 1930 г. между Вейсбордом и Троцким произошел первый обмен письмами. В ответ на обращение Вейсборда, обвинившего КЛА во всех смертных грехах, Троцкий послал ему копию своего письма этой организации, а в комментариях высказывал мысль, что обвинения носят односторонний, искусственный и даже преувеличенный характер. Троцкий не забыл упомянуть и о том, что сторонники Вейсборда немногочисленны (не подозревая, что столь же малочисленны и члены конкурирующей с ним партии, пользовавшейся покровительством Троцкого)[165].
Вейсборд настаивал на личной встрече, и в мае 1932 г. эти встречи состоялись. Воспоминаний о них не оставил ни один из участников, но уже после отъезда Вейсборд написал Троцкому большое письмо, в котором настаивал на необходимости созыва международной конференции всех левых партий и организаций, противостоявших Коминтерну. Троцкий ответил резко: «Интернациональная левая существует не первый день. В борьбе за свои идеи и методы она очищала свои ряды от чужеродных элементов. Интернациональная конференция может и должна исходить из уже проделанной идеологической работы, закрепить ее результаты, систематизировать их. Встать на тот путь, который предлагала ваша группа, значило бы поставить крест на прошлом и вернуться в состояние первобытного хаоса. Об этом не может быть и речи. Международная левая оппозиция не есть механическая сумма шатающихся групп, а интернациональная фракция, воздвигаемая на гранитной основе принципов марксизма».
Необходимо раз и навсегда отказаться от мысли превратить Интернациональную левую в Ноев ковчег. Надо выбрать другой путь, менее скоропалительный, но более серьезный и надежный, писал Троцкий[167].
По возвращении Вейсборда в США продолжились его переговоры с Кэнноном. Они длились несколько месяцев, но в ноябре 1932 г. были прерваны. Вейсборд заявил, что его увлечение идеями Троцкого вообще было ошибкой, и перешел в реформистскую Американскую федерацию труда и даже занял в ней оплачиваемую должность управляющего[168]. В то же время вокруг Макса Шахт-мана, блестящего полемиста, обладавшего, подобно Троцкому, способностью к весьма острому и едкому саркастическому критицизму, стала сосредотачиваться группа единомышленников[169]. Будучи четырнадцатью годами младше Кэннона, он считал себя человеком нового поколения и противопоставлял свое приличное нью-йоркское образование грубым пролетарским манерам руководителя КЛА. В начале 1930 г. Шахтман посетил Троцкого на Принкипо, передал ему письмо Кэннона, продемонстрировал, по крайней мере внешне, единство взглядов. Но расхождения между Шахтманом и Кэнноном прорывались наружу и в конце концов привели к решительному расколу.
Однако самое серьезное противодействие планам Троцкого в США оказывала советская агентура. Широкую агентурную сеть в Америке в те годы создать еще не удалось, но почти все находившиеся в Северной и Южной Америке резиденты получали задания «работать по троцкистам», или «хорькам». Конкретные поручения заключались в установлении связей с «троцкистами», посещении их собраний, выведывании позиций отдельных лиц и групп. Советская агентура включала в себя Фрэнка Палмера (Либерал)[170]; вдову члена американской компартии Тарнопольского (Тарра) Шифру Тарр (она так и шла под собственной фамилией — Тарр); Роберта Менакера (Боб), журналиста Джона Спивака (Грин). Ряд агентов даже сегодня остаются невыявленными и известны только по псевдонимам: Чарли, Тарас, Актер (последнему удалось посетить Троцкого в 1937 г. и частично определить окружение Троцкого того времени и связи)[171].
Тарр присутствовала, например, на открытом собрании «троцкистской» организации в Бостоне, на котором выступал Кэннон. В своем рапорте она повторяла весьма оптимистические утверждения лидера КЛА, что «троцкистское движение», недостаточно сильное, растет и укрепляется; троцкистская организация имеет свои группы во многих странах мира, «в частности, в Советском Союзе имеется подпольная троцкистская организация, связанная с зарубежными троцкистами»[172]. Неизвестно, в какой степени поверили этой информации в Центре, но то, что данный рапорт пришелся кстати при подготовке расправ над «троцкистами», очевидно.
