Охватившие большую часть советской высшей партийно-правительственной номенклатуры сталинские чистки не оставляли выбора гражданам, находившимся за железным занавесом внутри Советского Союза. Однако те, кто работал за рубежом, в том числе и многочисленные сотрудники советской внешней разведки и дипломаты, имели выбор. В период 1936–1939 гг. в случае отзыва на родину, обычно под предлогом перевода, повышения в должности или для обсуждения текущих дел, служившие за границей советские граждане могли попробовать отказаться возвращаться, «изменить родине», перейти на положение невозвращенцев и запросить за границей политическое убежище. Понятно, что на такой мужественный и небанальный поступок, шедший вразрез со всеми идеологическими установками советской власти, по совокупности причин, даже когда речь шла о животном инстинкте выживания, отваживались единицы. Подавляющему большинству смельчаков необходимо было найти идеологическое объяснение побега. И здесь им на помощь приходили Троцкий и его политическая линия левой оппозиции.
Первый же крупный советский разведчик, ощутивший, что над его жизнью нависла опасность, представил дело именно так: не он изменяет «социалистической родине», а Сталин и его клика предают идеалы коммунистической революции. Этим человеком был резидент разведуправления Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА) в Великобритании и Нидерландах Игнатий Рейсс[667], имевший при себе также документы на другие фамилии. Подлинное его имя было Натан Маркович Порецкий. После первого московского процесса в августе 1936 г. он осознал не только преступный характер самого процесса, но и несправедливость расправ над многими другими членами партии, о чем Рейссу рассказывали прибывавшие из СССР агенты и сослуживцы. Тема уничтожения очередных «врагов народа» в тот период была основной. Идя на должностное преступление, хорошо помня о судьбе Блюмкина, Рейсс тем не менее установил нелегальную связь с Седовым и предупредил его о том, что в Москве принято решение ликвидировать «троцкистов» и вообще всех «антисталинских коммунистов».
Летом 1937 г., получив из Москвы приказ вернуться в СССР для получения нового задания, Рейсс понял, что в Москве его ждет арест, и вместе с женой и ребенком запросил убежище в Швейцарии[668]. 17 июля он послал Сталину письмо, объясняющее бегство. Письмо было адресовано в ЦК ВКП(б), подписано псевдонимом Людвиг и брошено в почтовый ящик советского полпредства в Париже. Так как вскоре письмо было опубликовано в «Бюллетене оппозиции»[669], следует сделать вывод, что копия письма тогда же была передана Седову, причем именно кто-то из живших в Париже троцкистов бросил его в почтовый ящик полпредства. «Я хочу предоставить свои скромные силы делу Ленина, — писал Рейсс. — Я хочу бороться, и только наша победа — победа пролетарской революции — освободит человечество от капитализма и Советский Союз от сталинизма». Возвращая орден Красного Знамени, которым был награжден Рейсс, он открыто объявил о своей приверженности делу создания 4-го Интернационала (чем очень обрадовал Троцкого).
Между тем в среде русской белоэмиграции во Франции происходили сложные процессы расслоения, которыми воспользовалась советская агентура. Образованный в Париже советской резидентурой Союз возвращения на родину был активно использован для вербовки новых агентов. Эмигрантам объясняли, что право возвращения в СССР должно быть заслужено самоотверженной работой на социалистическую родину. В 30-х гг. советскими шпионами стали В.А. Гучкова-Трейл
