И если Уно уходит, это не поражение. Он уходит непобежденным. Он вообще будет победителем, если я сделаю то, чего он ждет от меня. Смешно: я убеждал его в том, что он не уйдет от мыслей о деле… Уно может работать еще многие годы — и прекрасно знает это. Но он рассчитал время, когда должна начать работать вторая ступень. Рассчитал безошибочно: если я не потяну сейчас, через пять лет я и подавно ничего не сделаю.
В разрывах облаков появились звезды. Я прислушался: ветер доносил отдаленный шум прибоя. Пахло морем и мокрыми листьями — осенний запах Гродоса. На Гродосе всегда пахнет морем: весной — морем и травой, летом — морем и водорослями, зимой — просто морем. Трудно представить, как Уно будет жить без моря. На Алтае велась недавно экологическая реконструкция, там теперь несколько крупных озер, но все-таки это не море.
Спрут погрузил ящики в тележку и, обходя лужи, повел ее к учебным корпусам. Он шел не спеша, как человек, уставший после тяжелой работы. Мерно раскачивались опущенные вниз щупальца.
Я встал в шесть и до прихода катера успел два часа повозиться на пирсе.
Котенок сидел на перилах пирса и смотрел, как я работаю. Воды он не боялся. Похоже, он вообще ничего не боялся.
— Слушай, — сказал я ему, — ты не собака? Ты мог бы признаться, ничего страшного в этом нет. Кошка с собачьим поведением, вот и все. А может быть, ты кошка с философским поведением? Слишком ты, брат, серьезен для своего возраста.
Он молчал и внимательно следил за мной. Вручную ремонтировать пирс — такую роскошь я редко мог себе позволить. Обычно время было расписано по минутам на много месяцев вперед. И в это утро — тоже. Но я все оставил и занялся пирсом. Два часа идеального душевного отдыха, когда все заботы, тревоги и сомнения постепенно оттесняются простыми соображениями: надо сменить эти доски и, пожалуй, эти тоже, а здесь достаточно вбить пять гвоздей, а вот тут дело посерьезнее — придется ставить новые сваи, новую балку и менять весь настил…
Катер появился точно в девять.
— Присматривай тут за порядком, — сказал я философскому котенку. — До вечера!
Времени хватило бы обогнуть, остров и заскочить к Уно, но на пульте управления были только две кнопки «пуск» и «стоп», а рядом висела медная табличка с напоминанием, что включать ручное управление можно лишь в таких-то и таких-то случаях. «Заскочить к Уно» в этом перечне не значилось.
Мы отошли от острова километра на три, когда раздался звонок видео, и я услышал голос Уно:
— Здравствуй, Илья.
Солнце било прямо в экран, я почти ничего не видел.
— Включи космотекс, канал А-3, - сказал Уно. — У тебя есть приемник?
Приемник у меня был. Маленький, совмещенный с диктофоном.
— А что там? — спросил я.
— Включи, увидишь.
Я включил приемник, и на экране тотчас появился силуэт человека на вершине серебристой горы. Это была эмблема института Лепажа. Дикторский баритон рассказывал про агентство. Ну вот, подумал я, началось.
Рискованно было отправлять туда Юну, очень рискованно.
— Передача начнется через полчаса, — сказал Уно. — Они три года не вели прямых передач.
— Мне вернуться?
— Нет, тебя будут ждать в ЦСП. Да и что с того, что ты вернешься?
Действительно, теперь ничего не изменишь.
— Ты не волнуйся, Илья. Посмотрим, что они там надумали. Может быть, это и не имеет отношения к Юне.
Нет, имеет, определенно имеет. Не случайно же Латавец так настойчиво просил прислать Юну. Именно Юну.
— Я сделаю запись с большого экрана, — сказал Уно и, помедлив, добавил: Да, вот что еще… Ночью звонил Хаген. Просил, чтобы ты срочно приехал.
Хайнц Хаген руководил биостанцией в Ливийской пустыне; у Хагена проходил практику Марат Волков.
— Что-нибудь с Маратом?
— Нет, не думаю. Во всяком случае ничего опасного.
Индекс фантазии у Марата был втрое выше нормы. Что может быть опаснее?..
— А Хаген? — спросил я.
— Что Хаген? Как обычно. Подпрыгивал, махал руками, фыркал… Они что-то открыли. «Имеется наивеличайшее открытие… Нечто наиколоссальное… Нечто наипотрясающее… Теперь все пойдет ко всем чертям…» В таком духе он изъяснялся минут пять — вот и весь разговор… От Эль-Хаммама идет новая линия спидвея, это быстрее, чем на реаплане. Конечно, сначала надо быть в ЦСП. Счастливого пути, Илья.
