— Кстати, Уилкинсон, мистер Адамс любезно позволил мне воспользоваться телефоном, но поскольку в номере я ни одного не обнаружила…
Дворецкий смущенно переминался с ноги на ногу.
— О, спросите мистера Адамса сами, когда он вернется, — великодушно разрешила Барбара. — Надеюсь, он ушел недалеко? Ведь уже скоро полдень. — И уткнулась носом в передовицу.
— И куда же, по-твоему, я ушел? — полюбопытствовал Реймонд.
Барбара так резко подняла голову, что даже хрустнули шейные позвонки. Адамс стоял в ярде от нее, и снизу казался еще выше ростом. На нем были темные, облегающие брюки и трикотажный свитер поверх рубашки с открытым воротом; ромбовидный узор на свитере подчеркивал ширину плеч. Он выглядел еще внушительнее, чем обычно. И, как всегда, был на диво хорош собой…
— Ты подкрался так тихо и незаметно, — упрекнула его Барбара. Дыхание перехватило, и она разозлилась на себя: нельзя забывать, что это — не роман, а одноактная пьеса.
— Хочешь, буду носить колокольчик, словно овечка?
Реймонд улыбнулся, дурное настроение как рукой сняло.
— Газетчики это оценят.
Она не заметила, чтобы Адамс подал дворецкому какой-либо знак, однако Уилкинсон возвратился с телефоном. Он поставил аппарат на ковер рядом с гостьей и воткнул вилку в хорошо замаскированную розетку.
По-видимому, одну ее вряд ли оставят. Но Реймонд ретировался в кухню вслед за Уилкинсоном.
Барбара задумчиво перебрасывала телефонную трубку из одной руки в другую, размышляя, что сказать матери. Не в первый раз предстоит обвести вокруг пальца Дину Кэндалл, а это проще сказать, чем сделать.
Барбара собралась с духом и набрала номер. Не прошло и секунды, как в трубке послышался голос Дины.
— Ты опять караулила у телефона, мамочка?
— Ты слегка припозднилась — обычно ты звонишь раньше. Очередной выход в свет с очаровательным кавалером или сегодня что-то иное?
Такая характеристика меньше всего подходит вчерашнему вечеру, подумала Барбара.
— Да, можно сказать и так. Во всяком случае, кавалер был очарователен.
— Я его знаю? Ты нас познакомишь?
— Маловероятно. Послушай меня, не могла бы ты перезвонить Джеку и передать ему меня…
— В чем дело, родная? Ты не дома?
— Нет. Я… вроде как в командировке.
— Да? Ты подыскала постоянную работу?
В голосе Дины прозвучала надежда.
Если и подыскала, то, увы, очень ненадолго, подумала Барбара.
— Нет, это разовое задание. Если бы ты перезвонила Джеку и попросила его поливать мои цветы до тех пор, пока я не вернусь…
Каким-то образом Адамс снова оказался в гостиной.
— Кто такой Джек?
— Барбара, у тебя в квартире мужчина? — возмутилась Дина.
— Заткнись, — прошипела Барбара в сторону Реймонда и снова вернулась к трубке. — Нет, мама.
— Ах, ну да, ты ведь даже не в своей квартире. Так где же ты находишься?
— Кто такой Джек? — настаивал Реймонд.
Похоже, сдаваться он не собирался.
— Мой домовладелец, — процедила Барбара сквозь зубы.
— Я отлично знаю, что он твой домовладелец, — отозвалась Дина. — Хорошо, я попрошу Джека полить твои цветы. Что-нибудь еще?
— Да. Скажи ему, что я все улажу, когда вернусь. Подчеркни слово «все».
Когда рядом стоит Реймонд и с нескрываемым интересом прислушивается к каждому слову, нельзя объяснить матери, что квартирная плата не уплачена вовремя. Кроме того, с Диной может случиться сердечный приступ, или она угостит дочь еще одной лекцией о пользе постоянной работы в солидной фирме.
— Прости, мама, не могу больше разговаривать, но я обязательно перезвоню тебе в следующее воскресенье, ладно? — Облегченно вздохнув, Барбара повесила трубку.
— Твой домовладелец поливает цветы? — полюбопытствовал Реймонд. — И что это еще за договоренность?
— Я живу в небольшом особнячке. Джек занимает одну из квартир и сдает остальные три. Мы все стараемся помочь друг другу чем можем. Я гуляю с его собакой, он поливает мои цветы. Словом, взаимовыручка.
Реймонд уселся на диван.
— Почему ты не сказала матери, где находишься?
— Потому что у меня и без того довольно забот, чтобы еще объясняться с матерью.
— Что ты станешь делать, когда она увидит твое лицо на первой странице бульварных газет?
— Надеюсь, фотографии получатся размытыми и меня не опознают, — предположила Барбара. — Или, может быть, Дина захворает и просидит дома до тех пор, пока вся эта история не забудется. Впрочем, это не поможет: подруги не преминут вовремя известить старушку.
