Он легко сжимает мое плечо, пока мы бок о бок подходим к крыльцу. От папы пахнет металлом и свежесрезанным деревом. Он работает прорабом на стройке. Так пахнет только он. Этот запах я всегда любила и буду любить.
– О, здорово. Это чувство великолепно, – говорю я то, что думаю.
Мама ждет нас на крыльце, распахнув двери.
– Ну, вот и она! Наша выпускница старшей школы.
Мама может показаться немного ветреной со своими растрепанными вьющимися каштановыми волосами, но я знаю, она действительно очень умная. Папа говорит, что именно от нее я и мой брат унаследовали свой интеллект.
– Есть планы на сегодняшний вечер? – спрашивает она.
– Будет вечеринка в честь окончания учебного года, я хочу пойти.
– Где это будет? Кто пойдет? И с кем пойдешь ты?
– Эрик заберет меня где-то около восьми. Вечеринка будет в доме старосты класса. Все идут.
Я поднимаюсь по лестнице в свою комнату и почти врезаюсь в стеганое одеяло, свисающее со стены. Мне, может, и передались мамины «умные» гены, но определенно не передалось ее чувство стиля. Там, где она делает выбор в пользу кантри-шика, который включает в себя лиловый и серо-голубой оттенки (я называю это заставь-меня-прыгнуть-с-моста), я предпочитаю живые цвета и современный гламурный стиль с намеком на эксцентричность.
– Ну, я думаю, тогда все нормально. Но это не отменяет комендантский час в полночь! – кричит она мне.
– Ладно!
Как только дверь закрывается, я несусь к своему шкафу, глубоко засовываю руку в стопку свитеров и вытягиваю пакет с выпуском №400 наружу. У меня есть достаточно времени, чтобы перечитать его, прежде чем за мной заедет Эрик.
Следующую пару часов я провожу, анализируя каждую деталь. Этот художник – просто талант. Его характерный прием – свечение, которое появляется вокруг рук или глаз персонажей прямо перед тем, как они с помощью своей силы наносят врагу сокрушающий удар. Это напоминает мне о пламени и дыме. А прорисовка одежды очень реалистична.
Венди в этом выпуске выглядит особенно невероятно. Боже, я бы все отдала, чтобы иметь такие сапоги – высотой до колен, цвета фуксии и с убийственными шпильками.
Слишком быстро наступает момент, когда нужно вернуть пакет с книгой на секретное место и начать готовиться к вечеринке. Я принимаю душ, надеваю милую летнюю блузку с лямками-ленточками, которые завязываю на плечах, и джинсовые шорты. Моя любимая пара босоножек с тонкими белыми лентами-шнурками завершает образ. Я уже досушила и начесала до блеска волосы и наношу макияж в стиле романтичной принцессы с дымчатыми глазами, когда снаружи доносится лай соседской собаки.
Я хватаю сумочку и пересекаю комнату, направляясь к лестнице. На полпути под моей ногой что-то шуршит. Это кусочек бумаги со зловещим посланием Логана и его номером телефона. Должно быть, он выпал, когда я открывала выпуск №400. У меня появляется странное волнение в груди, когда я смотрю на цифры, упорно не обращая внимания на слова.
– Мэдди, Эрик приехал! – кричит мама из кухни, когда с улицы раздается длинный гудок клаксона.
Конечно, я могу спрятать бумажку под матрацем, но что, если мама решит сегодня поменять простыни? У нее есть мания заниматься такими вещами, пока она ждет моего возвращения. Как-то раз я пришла домой и обнаружила, что она сделала полную перестановку мебели в гостиной.
Если она найдет эту записку, мне придется отвечать на целую кучу вопросов, так что я убираю ее во внутренний карман сумочки, говоря себе, что туда уж точно никто не заглянет, и спускаюсь.
Папа ловит меня уже на выходе. Он вытаскивает свой бумажник, но я протестующе поднимаю руку.
– Деньги мне не нужны.
– Возьми на всякий случай. – Папа дает мне двадцатку из своего рваного кожаного бумажника и два четвертака из кармана джинсов.
– Ты же знаешь, у меня есть мобильный. Кроме того, мы не собираемся тусоваться возле платных таксофонов.
Я возвращаю четвертаки обратно.
– Береженого бог бережет.
– Я в твоем возрасте всегда клала дайм>6 в туфлю, если собиралась оторваться в городе, – говорит мама, подходя ко мне и целуя в лоб.
Оторваться в городе? О божечки мои.
– Ладно, всем пока.
