— Долго я ждал этой встречи,— проговорил Акил, выйдя из рядов расступившихся воинов-сардонаров.— Рад видеть тебя, Алькасоол. Надеюсь, ты в самом деле будешь столь же умен и благоразумен, как о тебе говорили. И тогда эта война имеет шанс стать последней. Что же ты молчишь, Алькасоол, новый глава Обращенных? Или тебе нечего сказать?
— Я смотрю, как ты упиваешься своей победой, Акил,— ответил тот.— Только не рано ли ты радуешься, сардонар? И победа ли это?
— Я даже не знаю, что тебе ответить,— произнес Акил, в то время как его люди, рассредоточиваясь по Центральному посту, хватали всех находящихся здесь Обращенных и сгоняли в кучу в центр зала.— Я нахожусь здесь. Я вижу настоящие чудеса леобейских технологий, а не те жалкие огрызки веков, что дошли до нас, вроде Дальнего Голоса, «пальцев Берла» и Столпов Благодарения. Я вижу вот эти огромные окна в большой мир, в Великую пустоту, как называли это наши не самые глупые предки. И я знаю, омм-Алькасоол, что Корабль — позволь уж и мне называть наш мир так, как называете вы, Обращенные,— отнюдь не невинная игрушка в руках стихий и насылающих их богов... или кто там глядит на нас глазами вот этих звезд, которые мне так хотелось увидеть вживую! Отчего же мне не считать ЭТО победой? Мы победили Храм и взяли его, мы победили Обращенных и проникли в Академию, проникли в Центральный пост — отчего же мне не считать это победой? Я жив и буду жить и править, а многие мертвы — отчего же мне не считать это победой, о мудрый Алькасоол? — Акил в возбуждении прошелся вдоль экранов, бросая взгляды на отображающуюся на них планету, а потом остановился и произнес: — Так... А что же это вы балуете меня только одним-единственным видом? Я слышал, что отсюда, из Центрального поста, можно увидеть практически любое место и любой город Верхних и Нижних земель! Порадуйте же меня. Покажите же, сколь зорки глаза Академии! Не бойтесь. Акил умеет ценить ум, мужество и опыт!
— Эдер...— тихо произнес Алькасоол.— Ну что же. Покажи ему... Раз уж он так хочет.
— Эдер! — повторил и Акил.— Ты управляешься с этими машинами, так? Ну садись в любое из этих кресел, покажи нам!.. Только предупреждаю, любезный Эдер,— добавил предводитель сардонаров, подходя к тому вплотную, и его подбородок почти коснулся лба невысокого Обращенного,— нет, не предупреждаю, а даже прошу: не нужно бессмысленного геройства.
— Я понял,— сказал Эдер.— Я переключу экраны на картинку с любого места в пределах Корабля, которое оборудовано нашими передатчиками. Что ж... говорите, сьор Акил!
— Слышал, в славном Ланкарнаке, столице Арламдора, Обращенные построили много новых великолепных зданий,— произнес Акил,— а впрочем, нет, лучше я посмотрю на них, когда сам приеду. Быть может, Дайлем, где родилась моя мать? Я давно не был в Дайлеме, покажи мне Дайлем, оператор Эдер. Там-то у вас, я думаю, есть эти ваши... передатчики?
Вместо ответа Эдер провел пальцами вдоль сенсорной панели пульта, пробежал по черным клавишам со светящимися на них мелкими зелеными значками, и на всех экранах вспыхнула одна и та же картинка: длинная улица, стиснутая меж двумя рядами высоких, глухих стен, по которой текли потоки воды и, прогибаясь под тяжестью поклажи, брели несколько босоногих мужчин. Присматривал за ними здоровенный бородатый страж, из-под лицевой повязки которого торчала черная лопатообразная борода. Акил подался всем телом вперед, его глаза блестели:
— Дайлем, улица Газза-Ир! Улица Безмолвия, самая длинная в городе! Та самая, что упирается во дворец дауда, и потому на ней нельзя разговаривать! Кроме...
— Ну вы, бездельники! — закричал страж.— Живее! Живее, во имя богов!. Великий дауд бир-Дайлем ждет, скоты!
— ...кроме тех, кто везет правителю трупы «диких» гареггинов,— закончил Акил.— Это что такое? Сейчас же не сезон! Или на Нежных болотах новая бойня?..
— Кто бы удивлялся насчет бойни, клянусь всеми богами! — не выдержал омм-Алькасоол.— Не устаю тебе дивиться, светлый сьор Акил! Эдер, ты, конечно, можешь показать сьору Акилу Эларкур. Или Беллону с ее сорока озерами и железным храмом Катте-Нури. Можешь показать ему новый «лепесток Ааааму», как именуют на территориях фрагменты «небес», падающие вниз, на землю. Последний такой «лепесток Ааааму» упал недавно на Втором уровне, в Гелле, и размерами достигал двадцати анниев в ширину и уж бог весть сколько в длину: глубоко в землю ушел... Да и мало ли что можно выбрать для обзора в нашем богатом дарами богов мире? — продолжал он, и в голосе его все сильнее звучал сарказм. Акил смотрел исподлобья.— Но позволь показать тебе место, где ты не был, кажется, всего-то несколько дней. Ведь ты, верно, готовил свою армию вторжения вне города, чтобы не просочилась информация. Так?
